— Ты влип. Так, кажется, говорите вы, англичане? Ты влип.
— Я все расскажу Акселю.
— Не посмеешь. Если ты это сделаешь, я в подробностях опишу ему наш роман.
— Но у нас не было романа.
— Ой ли? А интимные завтраки у меня на Брук-стрит, а долгие послеобеденные сиесты, когда ты на полдня отпрашивался из музея?
— Он не поверит вам. К тому же все и так ужасно…
— И ты считаешь, что ужаснее и быть не может? Думать так было бы крупной ошибкой. Аксель привязан к тебе. Ваша размолвка скоро забудется. Ничего страшного не случилось… пока не случилось. Если ты будешь паинькой, я даже помогу тебе вернуть доверие Акселя. А если не будешь паинькой…
Саймон метнулся к другому краю бассейна и даже успел зацепиться за борт ногой, когда ботинок Джулиуса мягко толкнул его в солнечное сплетение, и, скатившись вниз, он сразу ушел с головой под воду. Раздался громкий плеск, поверхность бассейна вспенилась. Вынырнув, Саймон уже едва мог дышать.
— Вы топите меня. Пустите!
— Глупости! Пообещай, что не будешь болтать, вот и все.
— У меня нет больше сил, я замерз. Дайте мне вылезти. Меня сейчас схватит судорога.
— Не сметь высовываться! Или я наступлю тебе на пальцы. Ну!
Саймон отплыл на середину. Он уже очень замерз и очень устал.
— Прошу вас, Джулиус.
— Так-то лучше. Я выпущу тебя, если ты повторишь за мной…
— Господи, черт бы вас побрал!
— Если ты повторишь за мной: «Я ничего не скажу Акселю».
— Какой вам толк…
— Повторяй. Пальцы! Говори.
— Я ничего не скажу Акселю.
— Прекрасно. Можешь вылезать.
Ухватившись за край бассейна, Саймон отчаянно напрягал силы, чтобы выкарабкаться. Усталое тело не слушалось, оттого, что он наглотался воды, мутило. Не удержавшись, он опять сорвался, снова начал подтягиваться на дрожащих руках, занес наконец ногу на скользкий бортик. Джулиус наблюдал за ним, посмеиваясь и не делая никаких попыток помочь. Саймон оперся коленями о плиты, потом медленно встал. Его трясло от холода. Вдруг, развернувшись, он кинулся грудью вперед и, разведя руки в стороны, столкнул Джулиуса в бассейн.
Как раз в этот момент Аксель, Руперт и Хильда показались в дверях гостиной. Хильда вскрикнула.
Бассейн, взбаламученный рухнувшей в него черной глыбой, пенился и бурлил. Вода вздымалась и опадала. То там, то здесь мелькали и руки и ноги. Вот вынырнул темный рукав, скрюченные пальцы цеплялись за воздух, голова Джулиуса словно исчезла. На краткий миг показалось багровое задыхающееся лицо: круглое отверстие разинутого рта, красный язык, глаза, похожие на глаза морского чудовища. Руки все время бессмысленно лупили по воде, но голова камнем ушла вниз, и вспененная вода начала смыкаться над беспомощно дергающейся массой.
— Саймон, несчастный идиот, ведь он не умеет плавать! Упав животом на плиты, Саймон попытался дотянуться до тонущего. Остальные уже спешили на помощь. Что-то цепко ухватило Саймона за запястье. Еще момент — и он снова нырнул в бассейн головой вперед, чувствуя, что его жестко схватили за шею и тянут отяжелевшее тело вниз. Отчаянно дергая коленями и руками, он, кашляя и отплевываясь, изо всех сил пытался освободиться. Но зеленая вода сомкнулась над головой прозрачным зеленым куполом, а железный обруч врезался в горло. Дайте вздохнуть, крутилось в голове, дайте вздохнуть, дайте вздохнуть. Боль скручивала горло, легкие отказывали.
Потом голова вдруг вынырнула на поверхность. Вокруг были свет и воздух. Он дышал и отплевывался. Хрипел и стонал. Над ним отчетливо и ясно, виден был залитый солнцем сад розы, испуганные лица, голубое небо. Широкое и темное впереди — спина Джулиуса. Его подтянули к краю бассейна, и Руперт с Акселем поддерживали его за руки.
— Держись, Джулиус, все в порядке, мы тебя вытащили, дыши спокойнее, мы подтянем тебя сейчас к лестнице, и через минуту ты будешь уже на ногах!
На Саймона никто не обращал внимания. Он постарался помочь двигать Джулиуса, обхватив его сзади за талию, но, поняв, что сил уже не осталось и он просто слабо цепляется за мокрый бархатный пиджак, разжал пальцы и выпустил материю из рук. Джулиуса медленно подтянули к лестнице. Потом с предосторожностями подняли наверх. Саймон шел следом за всеми.
Крупное тело Джулиуса обвисло, вода ручьями стекала на плиты. Хильда, в намокшем и потемневшем от воды зеленом платье, стояла возле него на коленях. Руперт и Аксель, с мокрыми до плеч рукавами, суетились и говорили одновременно.
— Его нужно перевернуть.
— Нет, не так.
— Искусственное дыхание.