— Прекратите это! — сказал Саймон. — Нельзя так делать. Задыхаясь от страха и гнева, он едва мог говорить. Двое ближайших к нему юнцов оказались вооружены. У одного обрезок железной трубы, у другого велосипедная цепь.
— Но мы-то делаем! — ответил главарь группы, широкоплечий, хамского вида блондин с пышными волосами. Он по-прежнему жал кулаком на лицо ямайца, и тот все больше закидывал голову. — У тебя есть возражения?
— Прекратите, — с трудом переводя дыхание, повторил Саймон.
— Тю-тю-тю, кто это к нам пришел? — прогнусавил один из парней. — Это ж вонючий гомик. Сразу понятно по его тоненькому писклявому голосочку.
— Хотите попортить мордашку, мистер? — спросил юнец с велосипедной цепью. — Мы не любим тех, кто суется не в свое дело. Обмотать голову вот этим, а? — И он угрожающе потряс цепью.
— Займись им, Сид.
Саймон попробовал отступить. Но один из подонков уже ухватил его локоть. Стальная рука начала, сжимаясь, его выкручивать. Саймон ошеломленно смотрел на них расширившимися от страха глазами. Теперь он понимал, почему не кричал ямаец. Ему было не выдавить ни звука. Он ждал удара.
Сзади послышался шум. Ни один звук никогда еще не доставлял Саймону такой радости. Дверь с улицы открылась, и кто-то вошел в ресторан. На секунду все смолкло. Потом голос Акселя произнес: «Что тут происходит?»
Саймона отпустили, и он быстро отступил назад. В ресторан вошли Аксель, Джулиус и Таллис. Аксель подошел первым:
— Что это?
Пышноволосый, который явно был главарем, крутанул стул с ямайцем и нанес ему еще один удар по голове:
— Обрабатываем черномазого. Хочешь, чтоб и тебя обработали?
Саймон бочком отошел подальше. Успел заметить, как Джулиус с глазами, блестящими от любопытства и возбуждения, стремительно перевел взгляд на Акселя.
— Послушайте, — начал Аксель. — В этой стране…
— Хочешь, чтоб и тебе морду попортили? Врет, дай мне цепь.
— Такие люди, как вы… — продолжал, возвышая голос, Аксель.
Глаза Джулиуса сверкали от удовольствия, он облизнулся, губы слегка приоткрылись.
Пышноволосый двинулся к Акселю. Но тут что-то произошло. Прежде чем кто-либо успел пошевельнуться или крикнуть, Таллис метнулся из-за спины Джулиуса и нанес парню сильнейший удар по скуле. Он бил раскрытой ладонью, но с такой яростью, что тот свалился на руки дружков и чуть не упал на пол.
Саймон сжал кулаки. Если сейчас начнется потасовка, он готов. Аксель в недоумении смотрел на Таллиса. Джулиус не скрывал восторга. Таллис весь изогнулся, как зверь.
— Сраная сволочь, — схватившись рукой за лицо, промычал пышноволосый.
— Пошли отсюда, — сказал один из компании.
В следующую минуту они уже выходили. Дверь ресторана захлопнулась.
— Спасибо, джентльмены, — проговорил ямаец. Таллис опустился на стул.
— Этот удар был потрясающ! — сказал Джулиус.
Он, Саймон и Аксель пили виски в доме Акселя-Саймона. Все трое были в высшей степени возбуждены. Прошло уже часа два.
— Да, клянусь Богом, это впечатляло, — сказал Аксель. — И знаете, ведь мы все проявили себя в соответствии со своими характерами. Саймон вмешался, не понимая, во что ввязывается, я говорил, ты наблюдал, Таллис действовал.
— Это было великолепно, — повторил Джулиус.
Со всеобщего согласия обед в китайском ресторане отменили. Потом решили и вообще поскорее убраться подальше: эти подонки могли передумать или вернуться с подкреплением. Ямайца, посадив в такси, отправили к нему в отель. Оказалось, что это был секретарь приехавшей с официальным визитом делегации. Таллис отправился заявить о случившемся в полицейский участок. Прийти потом в Бэронс-корт и вместе пропустить по рюмочке он отказался.
— А как замечательно вел себя этот человек и с каким достоинством держался.
— Ничего себе, первое впечатление от Англии!
— Мне действительно очень хотелось уговорить его пойти с нами.
— Он был так потрясен, бедняга.
— Таллис тоже был потрясен. Он весь дрожал, вы заметили?
А я и сейчас дрожу, думал Саймон. В его памяти все еще жили те чудовищные мгновения. Что, если бы они не подоспели вовремя? Он быстро глотнул еще виски.
— Должен признаться, я получил очень яркие впечатления, — сказал Джулиус. — Я и так предвкушал этот вечер, но такого великолепия, разумеется, не ожидал.
— А Таллис очень расстроился, — вставил Саймон.
— Врезав другому так, как врезал он, любой бы расстроился, — сказал Аксель.
— А я, наверное, никого бы не смог ударить, — задумчиво сказал Саймон.
— Я тоже, — присоединился Джулиус.