О чем я вообще могу думать? О манге, разумеется. Ее реалистичность, связанность с происходящими событиями, даже некоторая зависимость от них стала ахиллесовой пятой произведения. Я должен раскрыть местонахождение оставшихся крестражей, однако понятия не имею, где они находятся. Подозреваю, что в Хогвартсе, у подсуетившегося директора — ну, не может маг с таким опытом сидеть и ждать у моря погоды — но чтобы проверить данное предположение, мне нужно забраться в его кабинет. А как забраться в кабинет, если директор там сидит практически безвылазно? Если со сторожевыми чарами и древними артефактами на входе проблем не будет, как пообещала мне Пенелопа, то вот с самим Дамблдором надо что-то делать. А еще… действовал банальный принцип "и хочется, и колется". Хочется поскорее завершить эпопею с крестражами и освободиться наконец-то от нее. Вместе с тем страшно залезать в кабинет, страшно попасться, ведь в таком случае директор уже не будет любезничать, с него станется и сыворотку правды подлить. Браслет Салазара защищает только от зелий, что были известны магу. Кто знает, какие модификации родились на свет за последние столетия?
К тому же, существует вероятность, что в школе будет находиться только один крестраж — и то, если повезет — тогда манга потеряет свою достоверность, как источник информации и вновь превратится в обычную рисованную книгу. Не то, чтобы меня это расстраивало, просто хочется уже поскорее завершить "Дело о крестражах".
Потому что страшно, потому что гложет внутри какое-то дурное предчувствие, тисками сжимает внутренности и не дает дышать. От него легко абстрагироваться во время уроков или рисования, когда дела поглощают сознание целиком и полностью, но по вечерам, в тишине собственной спальни, в ночи, мысли становятся громче, налетают неодолимой ратью, с которой так трудно справиться. И тревожат, тревожат, тревожат, без конца, без пощады.
— У тебя такое лицо, будто ты как минимум о судьбах мира размышляешь, — Гермиона говорила тихо, легко коснулась челки, убирая прядь. — Гарри, все в порядке?
Наверное, улыбка получалась слегка вымученной, потому что это странное беспокойство выматывало. Будь я адептом Трелони, уже уверился бы в своей избранности и в грядущей смерти, которую профессор пророчит всем, кому не лень. Но я был мангакой, не совсем обычным — волшебным мангакой — а потому оставалось только ждать и надеяться, что на самом деле ничего не произойдет.
— Не знаю, — повел плечами. С кем мне еще поделиться, как не с людьми, что находятся рядом уже не первый год и терпят все мои заморочки? Пока что я не могу доверить им правду о манге, но ведь просто рассказать о тревогах можно? — Какое-то странное беспокойство, не могу понять, с чем оно связано.
Мне совсем не понравилось, как переглянулись Рон и Драко.
— В нашем мире предчувствия играют значительную роль. Говорят, таким образом магия прощупывает окружающий мир и пытается предупредить своего хозяина об опасности. Причем, чем сильнее маг, тем достовернее предчувствие, — Рон кусал нижнюю губу.
— Все говорят, что у тебя неплохой потенциал, — вставил Малфой.
Только этого мне не хватало. Нет, за предупреждение, конечно, спасибо, но вот не надо его мне, не в свете предстоящей вылазки в кабинет директора.
— Ладно, — встряхнулся, мотнул головой, отбрасывая волосы назад. — Как обстоят дела с помолвками-браками-фаворитами?
Теперь ребята хмыкали уже веселее.
— Астория послала отцу письмо, в котором признавалась в своей любви не только к сильной половине человечества, но и к прекрасной. Если учесть, что старшая сестрица не торопится замуж, а планирует поехать учиться куда-то на континент, старший Грингасс предпочел иметь гарантию, что внуки у него все же будут. К тому же, Астория умничка, не рассказала о нашем с Роном романе, так что рара вроде как остался невиновным в глазах будущего родственника.
— Отец мог разозлиться на саму Асторию, — покачала головой Гермиона.
— Вряд ли, Грингасс души не чает в своих дочерях, многое готов им простить, тем более, раньше они ни в чем предосудительном замечены не были. В любом случае, помолвка сохранена, брак будет, наследники появятся, ну, а то, что супругам будут принадлежать разные крылья особняка, никого волновать не должно. Приличия ведь соблюдены. Спасибо за идею, Гермиона.
— С тебя шоколадка!
Ему повезло, что не должок — благодаря такой практике предусмотрительного Бобренка половина факультета Гриффиндор ходила тише воды, ниже травы. Сами виноваты, нашли, у кого списывать!
Работа над мангой застопорилась на определенном моменте. Сыщики-любители вспомнили фразу про то, что безопаснее Хогвартса в Англии нет места, и решили воспользоваться Картой Мародеров, чтобы проверить школу на наличие темных предметов. Их подгоняли азарт и жажда приключений.
Момент с картой я не стал слишком менять по сравнению с каноном. Нарисованному Гарри ее все так же передали близнецы, разве что это было их собственное изобретение. Упоминать отца с компашкой не стану, все-таки у нас тут не бразильский сериал, читатели могут запутаться в связях, потерять основную линию, увлеченные открывшимися перспективами. Нетушки, пусть и дальше держат руку на пульсе. Им Люпин с Трелони разбавят краски.
Оставалось лишь обозначить местонахождение крестражей. А для этого надо проникнуть в кабинет директора. А для этого надо выманить директора из кабинета. А для этого… Что для этого надо — непонятно.
— Ты чересчур переживаешь, — Слизерин выглядел слегка недовольным данным фактом. И одновременно — предвкушающим очередную авантюру, которых в его загробной жизни было маловато. — Всего-то нужно выгадать подходящий момент.
— В этом и заключается основная проблема, — губы поджались сами собой. Как будто он не знал, о чем я беспокоюсь. — Директор практически не покидает школу, хотя ему и выгодно, чтобы остальные думали иначе, — вот где бы пригодилась карта Мародеров!
Нет, ссориться сейчас ни с кем не хочется, только не с Салазаром. Нельзя срываться на родном человеке из-за посторонних неприятностей, лучше разгрузиться где-нибудь в сторонке, а к нему прийти уже спокойным и рассудительным. Прежним.
— Прости, наверное, я слишком устал.
Лицо мага смягчилось, усмешка превратилась в грустную улыбку.
— Это я слишком давлю на тебя, но в моем нынешнем существовании так мало веселья…
— Понимаю. Если не возражаешь, я пойду спать, — на дворе ночь. И хотя завтра суббота, а домашние задания выполнены, нормального отдыха все равно никто не отменял. У меня уже в глазах двоится, я ни на чем не могу сосредоточиться толком, это не дело.
— Спокойной ночи, Гарри.
— Спокойной ночи, — сладких снов.
Прикорнул я на появившемся в углу широком диванчике. И снились мне совершенно восхитительные, подростковые сны.
Традиционное для Хогвартса сонное, вялое и ленивое субботнее утро сегодня превратилось в нечто иное. Студенты казались излишне… взбудораженными, возбужденными.
— Утречка! Что случилось?
Рон махнул рукой, пытаясь одним разом расправиться с яичницей и книгой по рунам. Кто-то всерьез решил взяться за карьеру разрушителя проклятий.
— Ты бы еще дольше спал, Поттер, — кстати, почему эта зараза меня ни разу по имени не назвала? Или все привилегии только рыжим и стеснительным? — Все бы новости пропустил, — Малфой деликатно зевнул и уткнулся в овсянку.
— Держи, — Гермиона протянула выпуск "Пророка".
Меньше всего на свете хотелось сейчас, с утра, разбирать хитросплетения статей Риты Скитер — не сомневаюсь, отличилась именно она.
— Можно пересказ своими словами? — жалобно взглянул на Гермиону.
Подруга покачала головой и поджала губы, не укоризненно, а с трудом сдерживая улыбку. Я же потянулся к тостам, джему и чаю, который межфакультетский стол имени меня выбил у сердобольных домовиков в обход преподавательского состава. Им-то что, у них кофе, а нам только тыквенный сок made in грядки Хагрида? Да ни за что! Тем более, не выгонят же за такое шестой курс?
— Ты неисправим, — подтолкнула ко мне сахарницу и сразу без перехода: — Отделу Тайн удалось конфисковать чашу Пуффендуй, она оказалась в сейфе Беллатрисы Лестрейндж, в Гринготтсе. Как-то там договорились с гоблинами, пошли на кое-какие уступки, или банкиры просто были заинтересованы в уничтожении такого опасного предмета. В любом случае, в газетах пишут, что осталось три крестража, среди которых — диадема Кандиды Когтевран. Так как остальные уже были уничтожены. Дневник, медальон, невыразимцы также нашли кольцо — совсем как нарисовано у нас в книгах.