— Гарри, взгляни на меня, — Годрик все понял по моему расстроенному лицу. — В пределах Хогвартса ты можешь творить что угодно. Этот браслет, — кивок на украшение, подаренное Салазаром, — дает тебе права, равные правам Основателей. Нет таких заклятий, который Хогвартс с его мощью не разрушил бы, он продавит их сырой силой, стоит тебе только подать знак. Это высшая мера доверия от Салазара, не подведи его.
Горло сжало, сердце защемило от невыносимой нежности и любви к магу. Ведь любить портрет так же легко, как и самого человека, потому что на холсте — слепок личности, ее точная копия.
— Не подведу.
— Вот и хорошо, — еле уловимое напряжение ушло из глаз Гриффиндора, теперь он щурился, совсем как кот. — Думаю, тебе стоит поспешить.
Оглянулся на дверь, которой не было.
— Но я не знаю, как мне выйти. И директор мог вернуться.
Маг покачал головой.
— В каждом есть частичка моего факультета. Подойди и тронь вон ту книгу. А теперь, видишь руны, переправь их на…
Руководить Гриффиндор умел, а еще насмехаться, ехидничать и пинать в нужном направлении не хуже Слизерина. Прирожденный педагог.
— Это позволит тебе приходить ко мне в Комнату через путь Пенелопы, не стоит каждый раз беспокоить уважаемого директора, — сколько ехидства! Вот, что значит иметь уши в самом сердце школы.
— Спасибо вам… тебе за все. Я еще вернусь! До свидания.
— До свидания, Гарри. И этим приверженцам библиотечной пыли, зельеварческих лабораторий и теплиц не забудь сказать, чтобы навестили. А то вишу тут один, хоть вешайся, — хохотнул маг.
Улыбнулся на прощанье и скрылся в туннеле. Магическое истощение налицо, а времени нет. Дамблдор может что-то понять, перепрятать крестражи. Мало ли, может, ему важно разыграть карту Избранного. Оно мне надо?
— Привет, ну, как, получилось? — Елена тут как тут, крутилась любопытной юлой, насколько это вообще уместно для призрака.
— Да, получилось, я знаю, где они. Пойдешь со мной?
Девушка кивнула.
— Тетя Пенни просила проследить за нанесением рун, в этом я разбираюсь, она же меня учила.
Да, мне необходима поддержка друга, пусть даже призрачного.
— Спасибо.
— Мы же друзья, а друзья обязаны помогать друг другу, — прозрачные руки на мгновение легли на плечи, обдав приятным холодком.
Перед неприметной с виду дверью воздух вибрировал от магии. Студенты обходили угол стороной, их отталкивали мощные чары. Как мне попросить Хогвартс? Прислонился лбом к стене, приложил руку с браслетом Салазара. Значит, я равен тебе? Могущественному, древнему темному колдуну, опытному, сильному, чертовски привлекательному? Аристократу, изысканному без малейшего налета женственности? Как описать все то, что переливается у меня в груди красками и оттенками разноцветного мира вокруг? Ты мой мир, мой смысл, без тебя я просто не смогу. Уже одна мысль, что ты где-то есть, ждешь меня, прибавляет мне сил, позволяет дожить до момента воссоединения.
Ты равен мне, но о том, что я равен тебе я узнал впервые. Спасибо. Ты сказал это так, как умеешь только ты — без слов, своими действиями, просчитанными на несколько ходов вперед.
Но теперь мне нужно попасть в эту комнату, всего лишь наблюдателем, чтобы удостовериться в правдивости предположений.
Легкий ветерок волной взметнул мантию, закидывая мне ее на голову. Хогвартс, ты живой, в самом деле. Волшебство. Огромный псевдоразум, шкатулка с секретами, величественный и неповторимый артефакт.
В мантии я прошел сквозь упругое поле, отворил дверь.
Внутри оказался обычный кабинет, без излишеств и роскоши. В углу, на узкой кровати, спал безносый, бледный мужчина, лысый, как моя коленка. Рядом извивалась в наколдованной клетке огромная змея, крупнее анаконды, честное слово. А на столе под магическим колпаком лежала диадема. Да, директор основательно подготовился, собрал то, чего не могли найти невыразимцы.
Мне остается лишь закрепить результат.
Волшебная кисточка, магическая краска, и четкими линиями ложатся на косяки узоры из переплетенных знаков. Рядом парила Елена, пристально проверяя каждый символ. С ее поддержкой чертить легче, знаешь, что она поправит, если ошибешься.
"Ловушка для волков" — так называлось изобретение матери Пенелопы Пуффендуй. Норманны, а за ними и та часть населения Исландии, к которой относилась родня Основательницы, считали волков порождением ночи, обладателями демонических сил. И ловушки для них устраивали соответствующие. Гальдрастав запечатает помещение, не даст ни одному живому существу проникнуть в него без ключа — особого набора символов, который нужно будет нанести на порог, перед основной линией ловушки. Руны можно преодолеть, плохо ли, хорошо, но их изучали, а вот гальдрастав — нечто совершенно иное, незнакомое, непонятное. Пенелопа не всем ученикам своим передавала свои знания, впитанные с молоком матери. Кто знает, почему? Но меня заставила чуть ли не до кровавых мозолей отрабатывать написание "ловушки для волков".
— Есть, — отстранился.
Елена перевела дух, как будто ей это тоже было необходимо.
— Готово, — кивнула, — теперь надо бежать, рисовать твою книгу и отсылать экземпляр в Отдел Тайн. Время играет против нас.
Полностью с ней согласен.
Улепетывали мы из того коридора так, что я углы чуть ли не через стены срезал.
Следующую неделю меня не было ни видно, ни слышно, сразу после выполнения домашнего задания я удирал в Выручай-комнату и рисовал, рисовал, рисовал. Без остановки, охваченный вдохновением, что пришло на смену всплеску адреналина от нашего маленького приключения. Основатели не мешали и не скучали, большую часть времени они проводили в гостях у Годрика. Кандида и Пенелопа возвращались счастливыми, веселыми, а вот Салазар — раздраженным и еще более ядовитым — если такое вообще возможно на свете. Приходилось отрываться от работы, успокаивать любимого мага и обещать нарисовать Годрику все, вплоть до кошачьих усов, если вот один Основатель факультета Слизерин меня обнимет и поцелует. И не станет больше раздраженно шипеть.
Но, несмотря на перерывы, весьма приятные, надо сказать, манга была закончена в срок. Сыщики-любители обнаружили прячущегося в Хогвартсе Темного лорда и выдали его аврорам. Пришлось им правда пометаться, побегать от главного злодея, уворачиваясь от его заклинаний. Фоукс принес им Шляпу Годрика, откуда Рон достал клинок и убил змею — не будем отходить от канона. А внезапно появившийся Северус Снейп Авадой убил злодея. Закончилось все оптимистично: поцелуями потрепанных, обожженных местами героев на фоне аврорской суеты.
Главное — точно расписать местонахождение Лорда и способ открытия клетки, который выяснила — разумеется — Гермиона Грейнджер.
Первый экземпляр я переправил Рите Скитер с просьбой отослать в Отдел Тайн. Взамен сообщил, что зарисовка о крестражах — истинная правда. Они действительно находятся в Хогвартсе. Судя по ответной записке, дамочка пришла в восторг.
А основной поток томиков пошел через два дня — надо же дать фору невыразимцам.
Все время меня не покидало чувство эйфории. Удачно завершенное дело, уничтожение угрозы исполнения Пророчества. Неужели седьмой курс станет самым спокойным? Даже плохое предчувствие отодвинулось на задний план. В те дни получалось верить, что все будет хорошо.
За завтраком студенческий коллектив вновь жужжал растревоженным ульем.
— Что случилось? — поинтересовался у Гермионы, присаживаясь рядом.
Рон привычно уже пододвинул тосты, Бобренок — чай.
— Вот, — Драко развернул газету.
Рита мои намеки не пропустила, новость была свежей и ошарашивающей. Уважаемый директор Дамблдор, президент, великий и так далее по списку нашел три оставшихся крестража Темного лорда и спрятал их в Хогвартсе, чтобы передать в Министерство. Честь и хвала нашему герою. Невыразимцы прибыли ночью, сразу прошли в кабинет хранения и уничтожили угрозу окончательно и бесповоротно. Остается только один вопрос: почему столь великий чародей не сделал чего-то подобного ранее? Не хватило опыта? А еще есть непроверенная информация, что сигнал о хранении крестражей в Хогвартсе в Отдел Тайн поступил от анонима.