- Гарри, - проникновенный тон, соединенные кончики пальцев. Так весьма удобно размышлять, подбирать слова, когда соединяется ток крови. Характерный жест, надо его запомнить. - Для всех волшебников ты - символ победы. Поэтому отношение к тебе всегда будет немного более требовательным, чем к остальным. Если ты уедешь в следующий раз, прошу, предупреждай нас. В магическом мире мы - твои опекуны и защитники. И хотим иметь возможность оберегать тебя от всех опасностей, которые могут настигнуть маленького мальчика вроде тебя.
Хм, интересная версия. Но в эту игру можно играть и вдвоем.
- Директор, пока я жил один, я посетил Косую Аллею. Там меня никто не тронул. Все волшебники действительно относятся ко мне по-особенному, - Снейп скрипнул зубами. Откровенная неприязнь исказила черты лица, сделав его откровенно неприятным. Его раздражает исключительность, раздражает, что я могу пользоваться незаслуженной славой. - Но они слишком уважают моих родителей и их жертву, чтобы причинить мне вред. У меня есть официальные опекуны, с которыми, как вы сказали, я обязан жить ради сохранения защиты мамы, - трудно называть матерью чужую женщину, но ничего не попишешь. - Поэтому я прошу никого больше не посылать, дядя Вернон очень нервно относится к волшебникам, он считает их присутствие чуть ли не вторжением в частную жизнь. В прошлый раз он хотел даже подавать на Хагрида заявление, он может пристрелить того, кого считает врагом, и это будет в пределах допустимой самообороны. Мне не хочется, чтобы кто-то пострадал.
Ну же, директор! Нарушение сразу двух статей Гражданского кодекса, да и беспокойство органов правопорядка. Это слишком много, кому надо, могут обратить внимание и использовать это против вас. Нужно всего лишь оставить меня в покое и не попытаться убить за мангу, когда узнаете, кто ее автор.
- Я понимаю. Да, действительно, лучше не беспокоить твоих уважаемых родственников, мой мальчик.
Есть, я выиграл себе свободное лето!
Директор отпустил нас с профессором Снейпом одновременно. То, что нужно.
- Профессор, можно с вами поговорить? Наедине? - неуверенность, не хватало только шаркнуть ножкой.
Снейп смотрит подозрительно и держится напряженно, не выпуская меня из поля зрения. Что его так во мне напугало? Но эти жесты, эти текучие движения. Есть у народных ансамблей такая фишка - длинные платья. Так как девушки ступают мелкими шажочками, создается впечатление, будто они скользят по полу, плывут. Длинная мантия профессора по сути делала то же самое. Закрывала его ноги, отчего казалось, что он летит, перетекает из одного положения в другое.
- Идемте, Поттер, - сколько яда! Практически процедил мою фамилию.
Мы спускались в подземелья, где Снейп подошел к незаметному со стороны барельефу, взмахнул палочкой и что-то пробурчал. Распахнулась дверь, за которой оказалась уютная гостиная. Для каждого преподавателя, в особенности, декана, созданы отдельные покои. Не живут же учителя в классных комнатах, где ведут лекции?
От взмаха палочки загорелся камин. Жилище определенно снейповское, носило отпечаток его личности. Бокал для виски на специальной подставке, рядом - книга с закладкой на интересном месте. Корешок потерт, видны полосы, которые возникают, когда часто книгу раскрываешь и оставляешь в таком виде. На полках - пара безделушек, не бездушные фарфоровые котята, каких много. Кажется, ворон из нефрита или оникса. И красивое перо в чернильнице, черно-золотая гамма. Недорогое, позолота уже местами стерлась, но было видно, что для владельца оно ценно. Скорей всего, подарок.
Пахло травами, совсем немного, больше преобладал запах сосновых дров, плавящейся в огне смолы и хвои.
- Какое у вас ко мне дело, мистер Поттер? - повернулся, скрестил руки на груди, запахнув тем самым мантию. Прямой, как палка, не согнешь и вряд ли сломишь. А глаза - пронзительные. И в них лучше не смотреть. На всякий случай.
- Ко мне обратились… с просьбой, сэр, - главное - не переиграть. Сейчас многое зависит от согласия Снейпа.
К другим профессорам обратиться я не могу. Практически все они зависят от мнения директора, а мне не хотелось бы, чтобы он раньше времени узнал о дневнике. По крайней мере, пока тот не будет уничтожен. Такой поворот сюжета иначе пропадет!
Макгонагалл слишком подвержена борьбе за справедливость, даже слушать не станет, потащит к директору. Флитвик начнет исследовать и придет к ужасающим выводам. И, возможно, тоже пойдет к директору. Снейп - единственный из них, кто ходит к тому же директору, но уже с результатами. Решения он предпочитает принимать самостоятельно.
И вообще, мне нужен Снейп. Для этой миссии нужен именно Снейп. Об этом кричала интуиция, требовало сердце и чутье, а я привык прислушиваться к ним.
- Нужно, чтобы я уничтожил одну вещь с помощью Адского пламени. Но я… еще не умею создавать такие заклинания, - это не Копирующие чары, запросто можно половину школы разнести. Не то, чтобы я горел желанием учиться, но пока не узнаю все “книжные” чары, пока не закончу мангу, Хогвартс покидать не намерен.
- И вы решили обратиться ко мне? - язвительность, неприкрытая, а за ней - встревоженность. И это приятно. За все время моего пребывания здесь, за меня еще никто не беспокоился по-настоящему. Зорана и Радан не в счет, они мою самостоятельность учитывали. - Почему не к своему декану?
- Потому что верю вам, сэр, - и поднять глаза, смотреть за плечо, немного щурясь, как близорукий. Снейп вздрогнул, и мне стало стыдно за удар ниже пояса. На секундочку, затем прошло. Если уничтожу дневник, меня отвлекать перестанут.
Профессор бросил короткий взгляд на чернильницу, затем вздохнул.
- Почему вы решили, что я стану вам помогать.
- Не я, профессор, - мотнул головой. - Тот человек. Он просил передать вам… короче… ну, вот….
Пришлось вспомнить, как застал бабушку и дедушку на кухне целующимися, чтобы покраснеть. И протянул дрожащей рукой пару листиков, вынутых из внутреннего кармана.
Снейп покраснел, зашипел, сжал кулаки, смяв тонкую бумагу. И испепелил к чертовой матери, разве что не потоптался на пепле.
Картинки, выполненные цветным карандашом, на которых мрачный профессор обнимает и невинно целует девушку с пышными кудрявыми волосами. Не узнать в ней повзрослевшую Гермиону Грейнджер невозможно.
Незатейливый шантаж, но ничего лучшего придумать я не мог. Тем более, ссылался на совершенно постороннего человека. Взрослые вполне могут подумать, что кто-то заинтересован в Гарри Поттере настолько сильно, что поставил ему защиту, сквозь которую не пробились даже зелья.
- Он сказал, что отправит это… в газеты… и про меня тоже….
И Снейп сдулся. Пару раз сжал и разжал пальцы, глубоко вздохнул. И направился в соседнюю комнату, откуда принес тяжелую каменную чашу.
- Давайте сюда ваш предмет, Поттер.
Я не мог поверить в свое счастье. Он согласился, согласился, согласился! Можно было ожидать всего, чего угодно, от зелий до проклятий, но не банального согласия.
Снейп усмехнулся, криво дернув уголком губ.
- Мне тоже не хочется, чтобы эти картинки увидели свет.
В чаше загорелось пламя, и я бросил туда дневник, мечтая поскорее покончить со всем этим.
Тетрадка закричала. Мужским голосом, она изгибалась, листы ее корчились в агонии, сгорая. А Снейп морщился и бледнел, чувствуя растекающуюся темную ауру. От нее становилось не по себе, даже слегка подташнивало.
Наконец, дневник был уничтожен. И я облегченно вздохнул. Специально наложил слабенькие оповещающие чары, якобы тот, кто передал мне дневник, будет в курсе, когда тот уничтожат.
- Спасибо за помощь, профессор!
- Идите, Поттер, идите! - он устало опустился в кресло, потирая лоб длинными пальцами. Мантия струилась, обтекала тело, совсем как живые тени. Короткий взмах, и дверь открыта.
Я выбежал, вдохнул прохладный воздух подземелий и припустил к Выручай-комнате.
Я свободе-ен! Я свободе-ен!
Где там моя манга?
- Наш художник объявился, Альбус. И шантажом заставил мальчишку-Поттера уничтожить с моей помощью опасную вещь. Никогда не встречал темной магии подобного уровня. Она… это смерть, Альбус. И я не знаю, сколько Поттер таскал ее с собой. От нее фонило смертью.