В результате истинные военные преступники ложились в одну могилу с теми, кто осмеливался сомневаться в идеологии коммунизма или только мог бы осмелиться усомниться в ней. Всех убитых партизанской скороспелой Фемидой сближала смерть без суда, делавшая их жертвами режима, чьи лидеры обучались в предвоенном СССР, впитывая дух судебных процессов 30-х гг. Только в 2000-х гг., после падения власти коммунистов, в городских парках, на улицах и площадях Сербии стали возможны мемориальные раскопки, в результате которых были обнаружены кости тысяч жертв того, что апологет чисток в Сербии, словенец Е. Кардель, называл «Большим террором».
III. ОТ ВЕЛИКОЙ СЕРБИИ К СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПРОГРАММА ЮВвО
1. Идеологи движения и эволюция идеологии
Изначально движение Д. Михаиловича не было политическим. Идея Д. Михаиловича заключалась в том, чтобы представить военно-четнические отряды как продолжение королевской Югославской армиии, откуда и название ЮВвО — Югославское войско в Отечестве (четники Д. Михаиловича). Армия в довоенной Югославии была деполитизирована, т. е. не участвовала в политической борьбе, служа прочной опорой идеологии, кратко определяемой трехчленной формулой: «С Верой в Бога, за Короля и Отечество!» Лишь с ростом партизанского движения в ЮВвО появляется и все более усиливается политическая составляющая движения. При этом сравнительно долго Д. Михаилович ограничивался лишь суррогатами политических органов, не желая заводить дублирующих эмигрантское правительство и партии институтов, чтобы подчеркнуть свою легитимность и преемственность с довоенной Югославией.
При этом взгляды на политику лидеров ЮВвО стали очевидными с самого начала. В противоположность И. Тито, Д. Михаилович относился к политической стороне движения как к чему-то вторичному, а потому решил опереться на профессиональных идеологов. В рамках гражданской войны в Югославии и в глобальных условиях Второй мировой войны как войны идеологий (либеральная демократия и социалистическая демократия, базирующиеся на идеях прогресса и выросшие из левых скамей французского парламента, против антидемократических и антипрогрес-систских идеологий нацизма и фашизма) это было заведомо проигрышным решением. В результате разделенности функций лидера и идеолога политический курс движения не мог гибко изменяться в соответствии с ситуацией, как это происходило у югославских коммунистов под руководством Тито, менявших свои позиции слева (от партии пролетарской диктатуры до 22 июня 1941 г.) направо (к партии Народного фронта в начале осени 1941 г.), а потом обратно налево (курс на пролетарскую революцию и левые уклоны в Черногории и Герцеговине зимой 1941–1942 гг.), и еще раз направо (расширение платформы в 1942–1943 гг. аж до братания с британцами в 1943 г.), а потом вновь налево (с осени 1944 г. ускоренными темпами начать возводить социализм по сталинским образцам). В движении Д. Михаиловича такие эволюционные кульбиты были затруднены, идеологи были оторваны от практики, а смена курса происходила лишь со сменой самих идеологов, что каждый раз ослабляло идеологическое воздействие, и без того непростое в условиях партизанской войны и подполья.