Потерявший всю свою солидность Грессер поднялся и стал неловко откланиваться.
— Я уверен, дорогой господин Грессер, — говорил Клукс, провожая его к дверям, — что помощь, которую вы окажете нам в этом запутанном деле, благоприятно отразится на вашей ученой карьере. Кто знает, — загадочно усмехнулся Клукс, — может быть, вас ждет должность ассистента профессора Ульсуса Ван Рогге. Подумайте, какой это был бы успех для такого молодого ученого, как вы.
— Кстати, — задержал его Клукс у самых дверей, — я, конечно, не должен предупреждать вас, что наша беседа должна оставаться исключительно между нами.
— Конечно, конечно, — горячо заверил Грессер, обрадованный возможностью закончить свой визит, и, почтительно кланяясь, спиной открыл двери и удалился.
Глава IV
ПУСТОЙ АВТОМОБИЛЬ
Как только Грессер вышел из кабинета, Крок вскочил и принялся ходить по комнате. Покусывая губы и потирая лоб, он о чем-то напряженно думал. Наконец, по-видимому, пришел к какому-то решению, позвонил и приказал подать машину.
Вызов автомобиля для Корнелиуса Крока был случаем необычным. Все знали, что он предпочитал прогулки пешком поездкам в авто, который своим стремительным движением не позволял ему сосредоточиться.
— По улице Ульсуса Ван Рогге, бульвару Фаччиа и проспекту Победы, — сказал Крок, усаживаясь в закрытую машину и задергивая занавеску над дверцей.
Через час после выезда шофер, проехавший уже трижды указанные Кроком улицы и обеспокоенный молчанием своего пассажира, решился спросить, куда ехать дальше, но, не получив ответа из закрытой кареты, продолжал кружить по тем же улицам.
Вид автомобиля, проносившегося через каждые десять минут мимо ростового полисмена, вызывал у него вначале недоумение и наконец даже озлобление. Полисмен № 754 грозно остановил машину:
— Стоп!
— В чем дело? Дорога ведь свободна.
— Почему бесцельно кружишь?
— Приказал, — кивнул головой шофер в сторону своего пассажира. — Я спросил, куда дальше ехать, а он не отвечает.
— Кто пассажир?
— Господин Корнелиус Крок.
Полисмен сразу вытянулся и очень вежливо постучал в дверцу кареты:
— Господин Крок… Господин Крок…
— Я его громко спрашивал — не отвечает, — повторил шофер.
Полисмен снова постучал, но уже более настойчиво и громко. Около них начала собираться толпа любопытных.
— Валяй громче! — подбадривали полисмена зрители.
Наконец полисмен решился и дернул дверцу. Дверца распахнулась. На мгновение все затихли, ожидая, что из кареты выглянет строгое лицо Крока, но в карете было пусто.
— Разойдись! — закричал полисмен, захлопывая дверцу. — Разойдись!
И, положив руку на плечо шоферу, он уселся рядом с ним, коротко приказав: «В Комитет!»
Автомобиль уже давно отъехал, но толпа все не расходилась, обсуждая на все лады происшествие.
Пока шофер кружил по улицам, ожидая распоряжения Крока, у ворот маленького особнячка по улице Святого Сердца звонил человек, очень похожий на Корнелиуса Крока.
Он вышел из автомобиля Крока, когда тот застрял в очереди на улице Ульсуса Ван Рогге, и смешался с толпой гуляющих. Он был без очков, а вместо шляпы с широкими полями на нем была серая кепка; но не эти небольшие изменения, а какая-то неуловимая и в то же время радикальная перемена в выражении лица делала его очень мало похожим на Корнелиуса Крока.
На звонок выбежал из калитки палисадника кругленький портье и приветливо раскланялся с прибывшим.
— С благополучным возвращением, мистер Крег. Вот неожиданно!
Прибывший, по-видимому, считал в порядке вещей, что его называют Крегом, улыбнулся и звучным, ясным голосом произнес:
— Спасибо, Жан. Я также доволен возвращением.
— А вы надолго, мистер Крег?
— Думаю, что теперь задержусь на долгое время. Почта есть?
— Несколько пакетов. Недавно посыльный принес.
— Хорошо, идемте.
Корнелиус, или, вернее, Крег, очевидно, чувствовавший себя здесь хозяином, вошел в дом, прошел через две-три комнаты, уверенно открыл дверь в кабинет и, подойдя к несгораемой кассе и открыв ее, бросил внутрь небольшой сверток, глухо звякнувший о металлическую доску.