Генерал Биллинг увлек ее в угол, задрапированный портьерами, и, крепко прижав к себе, стал целовать.
Девушка не сопротивлялась, но в ее опущенных глазах пробегали зловещие огоньки.
— Идем, — и он, грубо схватив ее за руку, потянул за собой.
— Пустите меня, пустите! — крикнула Мэри.
В ее голосе слышалась такая злоба, что генерал опешил, выпустил ее из рук и внимательно посмотрел в глаза.
— Вот как? Да ты, милашка, сделана совсем по новому образцу. Ну, что ж, это еще интереснее, — и он вплотную пододвинулся к ней.
Мэри отступила назад, ее ноздри вздрагивали от гнева.
— Ну, идем, — крикнул Биллинг, грубо хватая ее за руку.
Но в ответ получил пощечину.
За все время существования Стеклянного дома это был первый случай.
— Браво, браво! — и тихий смех заставил обоих оглянуться.
Генерал сразу узнал человека, железные пальцы которого он еще до сих пор чувствовал на своей шее.
— Вы… Это вы?
Свет потух, и когда генерал дрожащими пальцами повернул выключатель, то в комнате никого уже не было.
— Не может быть, — прошептал генерал Биллинг, — не может быть…
Глава VII
ДЛЯ ВИЛЛИАМА МОЖЕТ ПРИГОДИТЬСЯ
Прозвучал серебряный гонг, и яркий белый свет заменился голубоватым. Пробежал восхищенный топот по всему залу, и гости снова заняли свои места.
Выпускные прошли на эстраду.
Наступила тишина. Снова вышел директор Стеклянного дома с орденами, украшавшими грудь; за ним беззвучно вынесли и поставили голубой стол и два кресла.
— Уважаемые леди и джентльмены! Ввиду того, что сегодня выпуск впервые приступает к исполнению своих обязанностей, администрация Стеклянного дома разыграет всех выпускных с аукциона. Деньги пойдут на укрепление могущества нашей великой державы.
Величественно сел за стол, рядом с ним уселся секретарь с папкой в руках. Развернув папку, медленно, с паузами, огласил список всех выпускных девушек. Каждая девушка, когда называлось ее имя, выступала вперед и, постояв несколько секунд, возвращалась на свое место.
— Это, кажется, ваша идея, эта монополия, — обратился Барлетт к Флаугольду, — и вы ее откупили у государства. Поздравляю, это даст вам большие деньги.
По тону Барлетта, по обыкновению, нельзя было понять, иронизирует ли он или говорит серьезно.
— Рационализация, — коротко ответил Флаугольд, покосившись на Барлетта.
— Леди и джентльмены! — возгласил, подымаясь с места, директор Стеклянного дома. — Приступаем к аукциону. Первым номером идет…
— Погодите, — поднялась со своего места Аннабель, — я хочу сказать несколько слов, — и быстро поднялась на эстраду.
Она сильно волновалась и была бледна, как полотно, но глаза ее горели и смело, с вызовом смотрели на публику.
Элегантный Крег с любопытством посмотрел на нее и вздрогнул. Он не увидел ни экзальтированности, ни истеричности, а увидел, вернее — почувствовал, ненависть ко всем, которая выбивалась бессознательно из глаз Аннабель.
— Уважаемые джентльмены и леди, сколько «прекрасных» слов было произнесено с этой эстрады, и эти слова, вернее — правда слов, не могли не захватить нас, с трепетом слушавших и благословение церкви и речь профессора…
Флаугольд даже улыбнулся от удовольствия: «Нет, я, кажется, ошибаюсь в ней: она — наша», — и покосился на иронически улыбавшегося Барлетта.
Дройд лихорадочно быстро записывал речь Аннабель.
В зале стихло, сотни глаз с любопытством уставились на Аннабель. Ее слова гулко и отчетливо разносились по всему залу.
— Вы спросите, для чего я говорю то, что всем известно. Но исключительно с целью дать для нашей страны, «великого» государства, доказательства того, что мы, женщины, женщины общества, готовы на все для усиления мощи и могущества нашей страны. Леди, жертва имеет ценность только тогда, когда она добровольна…
— Не правда ли, Барлетт, моя жена говорит дело? — прошептал Флаугольд.
— О да, я всегда был уверен, что она дельная женщина.
И снова нельзя было понять, иронизирует он или говорит серьезно.
— Над девушками совершается открытое и позорное насилие. Зачем в этот великий час торжества впутывать ролъ чиновников стеклянных домов? Они ведь успеют не один раз доказать свою пользу в «святом» деле сохранения нравственных устоев семьи. Леди, выйдем сюда и предложим разыграть нас с аукциона на этот вечер, и деньги, полученные от этого, могут пойти на усиление средств государства нашего.