Выбрать главу

— Не надо, пожалуйста!

Улыбка на лице Ройла угасла.

— Нечего срывать свой гнев на этом несчастном только из-за того, что злишься на меня. Отпустите его!

— Я не позволю публично выставлять меня на посмешище!

— Мама! Что случилось? — Бонни Стьюарт, ослепительная в горностаевой накидке, со сверкающими в ярких лучах электрических ламп золотистыми локонами своей прелестной головки, вошла в зал под руку с Жаком Бутчером. Она оттолкнула его и бросилась к матери.

— О, крошка моя, этот скот подговорил вон того типа притвориться знаменитым свами, и он привел меня сюда, а гнусный негодяй при всех разоблачил его как дешевого комедианта! — всхлипывала Блайт, расплакавшись при виде сочувствующего лица. — Меня никогда в жизни еще так не позорили! — Она решительно топнула ногой в очаровательной туфельке. — Алессандро, вы вызовете полицию или я должна это сделать сама? Я потребую арестовать их обоих!

— Не надо, дорогая, — обняв мать за плечи, мягко проговорила Бонни. — Этот человек, мне кажется, искренне раскаивается; вряд ли тебе будет приятно увидеть его за решеткой. — Она незаметно кивнула Алессандро поверх шелковистой прически матери, и тот, вздохнув с облегчением, дал знак своим людям вывести самозванца. — Но что касается мистера Ройла, — продолжала Бонни, пронзая негодующим взглядом знаменитого артиста, — то тут… дело обстоит несколько иначе!

— Бонни…. — предостерегающе проговорил Бутчер.

— Нет, Бутч, настало время высказать ему все…

— Моя дорогая Бонни, — с кривой улыбкой прервал ее Ройл. — Уверяю тебя, что я не имею ничего общего с этим маскарадом. Вероятно, Парк сам до этого додумался.

— Не уверяйте меня! — всхлипывала Блайт. — Я знаю тебя, Джон Ройл. О, с каким наслаждением я убила бы тебя!

Она подобрала длинный трен своего вечернего платья и выбежала из игорного зала. Бонни последовала за ней, сопровождаемая Чудо-мальчиком, чье лицо было красным, как кирпич, от растерянности и смущения.

Ройл с напускной бравадой пожал плечами, что ему не очень удалось. Он сунул несколько банкнот в руку Лу Бэскома, кивнув в сторону двери. Тот неустойчивой походкой вышел, пряча деньги в карман.

— Делайте ваши ставки, — устало проговорил крупье.

* * *

Лу вернулся после долгого отсутствия.

— Ну и ночка! Нет, тут явный заговор против меня, чтобы я не обчистил дотла это заведение. И как раз тогда, когда мне начало везти!

— Полагаю, — вздохнул Эллери, — все хорошо, что хорошо кончается? Никто никого не убил?

— Чуть-чуть не дошло до этого. Столкнулся в дверях с Таем Ройлом, который только что пришел. Гориллы Алека рассказали ему, что произошло, и он стал упрашивать Парка взять у него деньги. Мальчик тратит на наших актеров больше средств, чем любой благотворительный фонд в Голливуде. Нет, старик взял деньги, конечно. Теперь они все скандалят там, на улице.

— Значит, все это не было подстроено?

— Черт побери, конечно, нет! Хотя и бьюсь об заклад, Джек жалеет, что не додумался до такого!

— Сомневаюсь, — сухо возразил Эллери, бросая взгляд на Ройла. Великий актер сидел, сгорбившись, за стойкой бара перед шеренгой из шести высоких стаканов, наполненных его любимым коктейлем «Сайдкар».

— У Парка рак или нечто подобное; он вот уже два или три года не может устроиться на работу даже статистом. И что его заставило сюда явиться? Испортил мне весь вечер! — Лу скорчил свирепую гримасу. — Окостеневшая старая развалина! Я отвел его за угол и поставил пару рюмочек. Но денег Джека Ройла он не взял!

— Странная этика. Кстати, не могу сказать, чтобы Блайт Стьюарт провела сегодня очень приятный вечер.

— А, эта чокнутая дамочка! Она готова попасться на крючок любого шарлатана-предсказателя, ясновидящего или толкователя снов. Она даже за стол не сядет, пока на погадает на кофейной гуще!

Бонни с гневным лицом вернулась в зал. Чудо-мальчик встревоженно уцепился за ее руку. Он что-то серьезно втолковывал ей, но она не обращала на него никакого внимания, нервно постукивая носком туфли по ковру и озираясь вокруг. Наконец, она заметила Джека Ройла, сидевшего в позе Будды за стойкой бара, и шагнула к нему.

— Постой-ка, ретивая красотка, — прозвучал голос на весь зал, и Бонни остановилась, словно наступила на электрический провод высокого напряжения.

Представительный, статный молодой человек в вечернем костюме, окруженный четырьмя прелестными юными девицами, появился в дверях заведения Алессандро. Эллери подметил, что толстяк выглядел несчастным.

— Опять ты? — проговорила Бонни с таким колоссальным презрением, что будь Эллери на месте молодого человека, он тут же бы залез в ближайшую трещину в штукатурке. — Можешь приберечь для себя свой пропитый голос! Он хотел этого, и он это получит!