Бисеринки пота стекали по виску Берни, от лысого купола к уху.
- О, какая чепуха, - произнес он. И по тому, как он это сказал, я рассудила, что он захотел нас выручить.
Лула еще раз сжала его:
- Ну?
- Я не знаю. Не знаю. Она много не болтает.
- Она приходит всегда одна?
- Ага.
Я дала ему свою карточку.
- Если вспомните что-нибудь или увидите Новики, сразу же звоните мне.
- Конечно. Не беспокойтесь.
Мы вернулись в машину, и меня посетила одна из тех диких мыслей.
- Подожди здесь, - сказала я Луле. – Я сейчас вернусь.
Берни стоял в передней части магазина, наблюдая за нами через стекло.
- А сейчас что? – спросил он. – Что-то забыли?
- Когда Новики покупала у вас фрукты, она расплачивалась двадцаткой?
Вопрос его удивил.
- Ага.
- Деньги еще у вас?
С минуту он тупо глазел на меня.
- Думаю, да…
Он вынул бумажник и заглянул внутрь.
- Вот. Это единственная двадцатка, что у меня есть. Должно быть, она самая.
Я полезла в сумку и нашла деньги. Потом отсчитала две десятки.
- Меняю.
- Что это значит? – спросил он.
Я послала ему коварную улыбку:
- Да так.
- Знаете, я бы не отказался просто понаблюдать.
Я похлопала его по макушке:
- Лелей эту мысль.
- Много мы не раскопали, - сказала Лула, когда я вернулась в машину.
- Мы знаем, что вчера она была в Трентоне.
- Не так уж много мест в Трентоне, где могут остановиться три женщины, - предположила Лула. – Здесь не побережье, где множество отелей и домов сдается в аренду. Черт, единственные отели, что мы имеем, сдаются по часам.
Что соответствовало истине. Столица штата, а отелей фактически нет. Такое положение вещей могло пробудить в людях мысль, что в Трентоне никто не хотел останавливаться, но я уверена в несправедливости данного предположения. Трентон крутой город. В Трентоне есть все… кроме отеля.
Конечно, только из того, что Новики имела делишки с Берни, не означало ее нахождение в настоящий момент в Трентоне.
Мы напоследок еще раз проехались до дома Кунца, до жилища Новики и дома Марджи. Везде было темно и пустынно.
Лула высадила меня перед домом Морелли и покачала головой:
- У этого Морелли красивая задница, но не знаю, захотела бы я жить с копом.
В точности мои ощущения.
Окна были распахнуты, чтобы по дому гулял сквозняк, и с улицы был слышен телевизор Морелли. Морелли смотрел бейсбол. Я потрогала капот пикапа. Теплый. Морелли только что явился домой. Передняя дверь, как и окна, была распахнута, но дверь-ширма закрыта.
- Эй! – крикнула я. – Есть кто дома?
Вышел босой Морелли.
- Что-то ты быстро.
- Мне-то все это быстро не показалось.
Он открыл ширму и вернулся к телевизору.
Я бы не отказалась выбраться на бейсбольный стадион. Сиди себе на солнышке, попивай пивко, жуй «хот-доги», в целом – это настоящее событие. Бейсбол же по телевизору вгоняет меня в кому. Я пошарила в кармане, нашла двадцатку и передала ее Морелли.
- Я остановилась выпить содовой в северном Трентоне, и мне дали это на сдачу. Думаю, будет забавно проверить ее на подлинность.
Морелли оторвался от игры.
- Давай-ка, говори как есть. Ты купила содовую и получила двадцатку на сдачу. Что ты отдала за нее, полтинник?
- Ладно, просто я не хотела рассказывать, где я ее добыла, прямо сейчас.
Морелли изучил банкноту.
- Черт меня задери, - произнес он. Он повернул ее и подержал на свету. Затем похлопал рядом с собой по дивану: - Нам нужно поговорить.
Я села как можно дальше.
- Это ведь подделка?
- Угу.
- У меня было подозрение. Ее легко распознать?
- Только если знаешь, что искать. В верхнем правом углу маленькая линия, там, где пластина поцарапана. Мне также сказали, что бумага не совсем та, но я не вижу отличий. Узнаю только по отметке от царапины.
- Парень, которого ты пытался арестовать, из северного Трентона?
- Нет. Я точно уверен, что он работал один. Такая подделка денег обычно является семейным делом. В очень узком кругу. - Он положил руку на спинку дивана и стал пальцем поглаживать мой затылок: - Итак, насчет этой двадцатки…
Глава 13
Ситуация была безнадежной. Морелли собирался вытянуть все из меня силой.
- Двадцатка приплыла от Франсин Новики, мамаши Максин, - сдалась я. – Новики расплатилась ею вчера с продавцом травки.
Я поведала ему остальную часть истории, и когда закончила, у него на лице проступило странное выражение.