Оля считала, что Пенкина за двойки и вранье следует исключить из школы. Оля всегда стояла за крайние меры. И хотя директор Иван Петрович в разговоре с ней намекнул, что исключать Пенкина никто не позволит, Оля стояла на своем.
Корягин же, напротив, считал, что такая мера преждевременна и что долг класса и всей пионерской организации школы заключается в том, чтобы подтянуть Пенкина и отучить его врать.
Уже в пионерскую комнату приглашен был Корягин, уже Оля Замошина разогнула тетрадь, в которую вписаны были тезисы о Пенкине, как вдруг выяснилось, что самого Пенкина нет.
— Тоже показательный факт, — сказала Оля. — Учти, Корягин.
Разбирать вопрос в отсутствие Пенкина было нельзя. Тогда председатель совета дружины семиклассница Оля Ястребцова предложила поговорить еще немного о ходе сбора макулатуры.
Корягин попросил разрешения выйти — поискать Пенкина.
— Зря выгораживаешь, — успела бросить ему Оля Замошина, и Корягин вышел.
Корягин вышел и стал думать, что делать дальше. Он готов был сбегать к Пенкину домой. Но не знал — куда бежать. Пенкин сказал, что они с отцом переселились поближе к аэродрому, а куда именно — не уточнил.
Корягин прямо-таки не знал, как поступить. И тут он увидел незнакомую женщину, которая неуверенно поднималась по лестнице на четвертый этаж.
Женщина, которая поднималась, тоже заметила Корягина. Порывшись зачем-то в сумочке, она спросила:
— Мальчик, ты не знаешь, где я могу найти Аврору Сигизмундовну?
Чтобы сказать, где найти Аврору Сигизмундовну, надо было обязательно знать, кто она такая. Корягин этого не знал. Женщина еще раз пошарила в сумочке. Она вынула из сумочки записку, внимательно прочла ее и сунула обратно.
— Да, Аврора Сигизмундовна, — повторила она. — Аврора Сигизмундовна — это классная руководительница шестого «В» класса.
Корягин тут же заявил, что классную руководительницу шестого «В» зовут Нина Григорьевна. Женщина разволновалась и сказала, что она лучше знает. Корягин возразил, что лучше знает все-таки он, потому что учится не где-нибудь, а именно в шестом «В».
— Ты уверен в этом? — спросила женщина.
Корягин был в этом совершенно уверен.
— И вашу учительницу зовут… не Аврора Сигизмундовна?
Корягин подтвердил и это.
— Может быть, я попала в другую школу? — высказала предположение женщина.
Она начинала не на шутку нервничать. Однако школа, которую она разыскивала, была та самая — шестидесятая Старопролетарского района.
— Как же твоя фамилия, мальчик? — спросила женщина.
— Моя фамилия — Корягин, — ответил Федя и уже собирался было идти на улицу — посмотреть, не скрывается ли Пенкин за углом. Но тут же остановился, потому что женщина сказала нервным голосом:
— Такого ученика нет в шестом «В»!
Корягин вежливо заметил, что это уж он знает наверняка лучше.
Женщина стала нервничать еще больше, зачем-то вынула гребенку, причесала волосы и сказала:
— Неужели?
Понимая, что теперь неудобно просто уйти, ничего не сказав, Корягин, потоптавшись с ноги на ногу, спросил:
— Вы — по какому делу?
— Моя фамилия — Пенкина, — ответила женщина, глядя куда-то в сторону.
Дело принимало неожиданный оборот.
— Вы — родственница Геннадия Пенкина? — спросил Корягин.
— Я его мама, — сказала женщина.
Корягин почувствовал, как его ноги приросли к лестнице. За всю свою жизнь он никогда еще не встречался с людьми, погибшими во время пожара. Женщина была совсем как живая и даже следа ожогов нельзя было на ней обнаружить.
Корягин, стараясь не глядеть на погибшую, осведомился, как она себя чувствует, и намекнул на то, что она в прошлом году как-никак сгорела в огне.
Услышав, что она сгорела, женщина вынула из сумки платочек и прижала его к глазам.
— Я об этом уже слышала, — сказала она сквозь слезы. Удивительного, что она слышала об этом, ничего не было, но все-таки Корягин для точности объяснил, что знает об этом со слов самого Пенкина.
— Я так и подумала, — сказала погибшая мама и громко заплакала.
Тут Корягин совсем растерялся. С одной стороны, он, конечно же, не верил в привидения, с другой стороны, он не далее как вчера читал перед сном «Собаку Баскервилей», которую не успел дочитать до конца. Недочитанная до конца «Собака» заронила в душу Корягина некоторые сомнения насчет привидений, и вот теперь — пожалуйста! — он разговаривал с покойной мамой Пенкина совсем как на самом деле. Было от чего прийти в смятение! Корягин пролепетал что-то маловразумительное, вроде того, не жутко ли ей было, когда начался пожар и…