— Может тебе лук достать?
— Нет. — Защитник прислушался к одному ему ведомым звукам и скользящим шагом устремился к сумраку чащи, что темно-зеленой стеной просматривалась за изломанным редколесьем. Михаил пожал плечами — мысль озвучена, все дальнейшее — судьба. Голод не мог соперничать с холодным комком тревоги, укоренившимся в районе подвздошья, и какую бы часть добычи ни принес Ор, Настройщик примет ее без вопросов.
От философских изысков Михаила оторвал громкий треск — Чет, подчиняясь командным взмахам Лаони, ломал сухостой. Избавившись от доспехов, он стремительным вихрем прошелся средь вековых зарослей и ворохом собранных дров едва не снес Лаони с облюбованного ею места.
Мистерия смолчала, решительно отстранила довольного Курьера и неприметным движением посоха расплескала среди сложенного хвороста багровые язычки огня. Потянуло пряным дымком.
Впитав умиротворявшее потрескивание костерка, Михаил придвинул к бивуаку метрового обхвата бревно, придирчиво осмотрел седалище и расположился на отдых. Напился из выданной на дорогу фляги и хмуро прошептал:
— Не могу привыкнуть…
Лаони отряхнула руки, присела рядом и с готовностью спросила:
— К чему?
— К переменам…
— Не кисни в начале пути. — Четрн снял с пояса кинжал и занялся подготовкой вертела. В траву посыпалось золото стружки. — Кисни в конце. Дело гиблое, бесперспективное и мы все умрем.
— Представляешь, — улыбнулась Мистерия, — сколько нам терпеть его нытье…
— Ты, Четка, никак на темную сторону шагнул? — прищурился Михаил.
Курьер молча установил рогатины, обжог вертел, пристроился на пеньке — напротив родни — и сказал, оценивающе глядя на Настройщика:
— Ты, может, и не умрешь… — И бодро кивнув, добавил. — Ты просто ох…
— Чет! — привычно попрекнула Лаони.
— Мы в лесу и взрослые, — развел руками Курьер
Далекий рык прервал беседу, хрустнули ветки в переплетении кустарника. Приподнявшись, Четрн оглянулся и… расслабленно опустился на место. К костру, неся на плечах производную кабана и медведя, подошел Ор. Молча сгрузил тушу у ног Мистерии, присел подле костра и углубился в чистку оружия. Лаони примерилась к туше и удивленно приоткрыла рот:
— А рана где? Как ты его… ну того?
— Задушил.
Чет прикинул размер зверя в холке и уважительно цокнул языком.
— Напомни мне, не спорить с тобой, — сказал Михаил.
— Напомню, — не поднимая головы, ответил Защитник.
Жар коснулся сочной вырезки аппетитным скворчанием. В желудке у Четрна заурчало.
Михаил одобрительно похлопал по животу и оглянулся на затоптанное кострище, увенчанное сизой ленточкой дыма — единственное свидетельство недолгой передышки. Ор по собственной инициативе, с молчаливого согласия родни, тщательно прибрал стоянку и закопал лишнее в буреломе. Пятнадцатиминутная отсрочка пришлась кстати.
— Я на ходу не перевариваю, — буркнул Четрн вослед удалявшимся соратникам, и, не дождавшись ответа, пристроился в хвост группе.
Темп задавал Ор — споро, без суеты, к загадочному востоку. Среди буйства трав и соцветий, под занавесью лиан, задрапировавших вековую флору. По оврагам, лощинам и холмам, неумолимой чередой ткавших дорогу к неведомым Вратам. Припекало солнце, красной каплей мелькая в прорехах листвы. Жизнь сонмом звуков сочилась из тысяч лесных отнорков. Первозданная дикость, не потревоженная изысками разума, — однообразная в природном естестве, полная загадок и неприятных сюрпризов.
— Опять?! — Михаил, которому выпала честь нести запасы мяса, остановился. Его что-то держало. Дернувшись в надежде без лишних усилий избавиться от неведомой помехи, он оглянулся….
— Руби!
— Да не мешок…
— Пальцы, пальцы!
— Сам вижу!
— Попади уже!
— Уходит!
— Взял! — Четрн перерубил жадно пульсировавшую лиану, вознамерившуюся полакомиться мясом — как фрагментированным, в обертке из листьев, так и цельным прямоходящим. Лес наполнило тихое шипение.
— Есть идеи? — Лаони взвесила в руках посох.
Димпы сорвались в бег — сквозь занавесь извивавшихся ветвей, хлеставших воздух точно плети. Взвихрилась листва, причудливым хороводом сокрыв хищные заросли. Видимость упала до пары метров — беги сквозь боль и надейся, что кривая выведет к свету.
Шипение усилилось.
Отбив посохом не в меру ретивую ветвь, Мистерия в рывке пробила стену кустарника и съехала по песчаному откосу на каменистый берег узкой речушки. В воздухе ощутимо запахло рыбой. Солнце плеснуло в глаза игрой водных бликов и уютной теплотой.