И самое главное – 14-е мая...
Этот день пока для меня задачка с четырьмя неизвестными... Как в школьном задачнике по арифметике: четверо велосипедистов вроде бы выехали из пункта А в пункт В, вернее, на остров L, но доехал только один... Вопрос: кто? Как сказала бы Вика, кто из ху...
Как мне не хватает ее рядом... Ее понимающих глаз, послушных пшеничных волос, ироничных комментариев и запаха свободы и моря...
Ладно, для начала надо как следует выспаться. Завтра у меня велосипедист номер один, французский... Впереди еще трое...
И впереди еще Москва, Венеция, Нью-Йорк и кто его знает, что еще...
Пожелай мне удачи, фиолетовый бог парижской ночи!
2
– Ваш земляк и коллега Анри Картье-Брессон как-то заметил, что хороший фотоснимок тот, который хочется рассматривать больше двух минут. Возле ваших работ, Ашан, время само останавливается!
Стройная темноволосая девушка в бардовом платье с глубоким декольте была так взбудоражена увиденным на выставке, что явно привлекала к себе внимание.
Ашан, утомленный всеобщим вниманием, вгляделся своими черными жгучими глазами в говорившую с чуть большим интересом. Ее нельзя было бы назвать безупречной красавицей. Но эти горящие глаза, эта вздымающаяся от волнения маленькая упругая грудь! Приятно, черт возьми! Поклонники и восторженные девушки часто бывают слишком назойливы, но вот такие моменты – бальзам на израненную душу творца.
– Спасибо, мне лестно ваше замечание, мадемуазель! Я считаю Анри безусловно талантливым мастером. А какие из моих работ вам показались ближе прочих? – спросил он.
– Ближе всего для меня состояние вашей души! Вечный поиск восхитительного, удивительного, возмутительного и вечное совершенствование себя! Я преклоняюсь перед вашим талантом! – девушка даже чуть покраснела, с восторженным пылом выражая свое восхищение. Волнуясь, она рукой поправила невидимую выбившуюся прядь, хотя ее идеально уложенные темные волосы совершенно не нуждались в помощи ее изящных пальцев. На какое-то мгновение на плече показалась красная бретелька бюстгальтера и тут же вновь скрылась. Но Ашан успел это заметить.
В ту же секунду он почувствовал, как внутри него включился «будильник». Он сам в шутку так называл этот механизм, взрывающий все его существо в присутствии новой, интересной для него женщины. Что должно было быть в этой женщине, в ее облике, взгляде, голосе, запахе, от чего «будильник» вдруг начинал тикать, словно заложенная террористами бомба, он и сам не всегда понимал. Это каждый раз что-то свое. Сейчас – возможно, показавшаяся на долю секунды красная бретелька. Женское белье – его тайная страсть. Особенно красные бюстгальтеры. В его загородном доме на побережье хранилась целая коробка, о существовании которой никто не знал, где красные бюстгальтеры составляли жемчужину коллекции. За каждым трофеем была своя история. По тому, какое белье предпочитает женщина, Ашан мог рассказать о ней все. Женщина, надевающая красное белье на художественную выставку, – это «его» женщина. Это женщина, таящая в себе весь спектр удовольствий, от сладкой боли до острого наслаждения, и пропустить такую удачу он не мог.
– Могу я узнать ваше имя, мадемуазель? И откуда такая прекрасная птица залетела на улицу Франсуа Мирон?
– Меня зовут Наталья Ситникова. Я русская, из Москвы. У меня небольшие дела в Париже, но я их специально подгадала под вашу выставку, Ашан. Я давняя поклонница вашего творчества!
– О! Натали! Какое прекрасное имя! Вы русская! Это чудесно! Я немного говорю по-русски! – Ашан изобразил на лице напряжение и выдал на ужасном ломаном русском: – КгасивАя женсчинА для фотогхАф есть кислоХод!
– Кисло... что? – Машинально по-русски переспросила девушка и ободряюще улыбнулась.
Ашан непринужденно засмеялся, поняв, что с русским языком вышла какая-то забавная промашка, и добавил уже по-французски:
– Натали! Вы согласитесь поужинать со мной и моими самыми близкими друзьями? Мы сейчас собираемся в башню Concorde на площади Ge´ne´ral Kœnig. Вы бывали там?
– Нет, никогда...
– Это одно из самых высоких зданий старого Парижа. Оттуда вид на город словно с высоты птичьего полета. Вы непременно должны это увидеть!
– Конечно, Ашан, с удовольствием!
– Спа-си-бо! – По слогам, чтобы не ошибиться, по-русски произнес художник и поцеловал прелестной новой знакомой руку, чуть погладив кончики ее тонких пальцев.