Ранним утром 28 июня Кренкель разбудил своих товарищей громким криком:
— Скорей вставайте, герои! Передают Указ о награждении участников экспедиции. Там есть и наши фамилии!..
Несколько позже Кренкель принял текст постановления ЦИК СССР. Из него они узнали, что партия и правительство очень высоко оценили результаты экспедиции «Север-1». Постановление начиналось словами: «За образцовое выполнение задания правительства и героизм наградить участников Северной экспедиции, достигшей Северного полюса и основавшей полярную станцию на дрейфующем льду у полюса…».
Восьми участникам было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина: О. Ю. Шмидту, И. Т. Спирину, М. И. Шевелеву, И. Д. Папанину, А. Д. Алексееву, И. П. Мазуруку, П. Г. Головину, М. С. Бабушкину. Тогда еще не был учрежден статус дважды Героя Советского Союза, и М. В. Водопьянов и В. С. Молоков, уже имевшие звание Героя Советского Союза за челюскинскую эпопею, были награждены вторым орденом Ленина. Кренкель, Ширшов и Федоров были награждены орденами Ленина в числе 16 участников экспедиции, удостоенных этой высокой награды. 13 человек были награждены орденом Красной Звезды и 6 человек орденом Трудового Красного Знамени.
Великую радость переживали в тот день четверо полярников на дрейфующей льдине. Они были не только горды, но и тронуты до глубины души высокой оценкой их деятельности. На станцию «Северный полюс» пошел очередной поток поздравительных радиограмм. В шесть часов вечера, когда по заведенному регламенту жизни и работы на станции все четверо сели за обеденный стол, друзья расцеловались, поздравили друг друга и дали клятву работать и работать как можно больше, до последней минуты и не жалеть сил, чтобы оправдать оказанное им доверие.
По вполне понятным причинам они не могли присутствовать 4 июля в Кремле, когда участникам экспедиции в торжественной обстановке вручались правительственные награды. Но они услышали по радио содержание приветственной речи Председателя Центрального Исполнительного Комитета СССР Михаила Ивановича Калинина, с которой он обратился к награжденным полярникам. Свою речь «Всесоюзный староста» закончил следующими словами: «Своим достижением вы как бы в джунглях пробили тропу, которая в будущем превратится в широкую дорогу между Советским Союзом и Северной Америкой. Ваша победа есть, несомненно, историческая победа, во всех учебниках, во всех хрестоматиях это достижение будет занимать почетное место…»[45].
Теперь, более 40 лет спустя после этих исторических событий, мы можем оценить, какими пророческими оказались эти слова М. И. Калинина.
Глава 4. ДРЕЙФ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
В труде и заботах быстро промелькнуло короткое арктическое лето, и уже в середине августа наступила осень. Зимовщики почувствовали ее по падению ртутного столбика термометра ниже нулевой отметки, по устойчивым морозным дням, по началу накопления нового снежного покрова на поверхности их льдины, по ледяным коркам на озерах и лужах, окружающих их лагерь. Их радовало, что, наконец, прекратилась жизнь в вечной сырости. Но они хорошо знали и то, какие новые трудности и осложнения в их работу внесут наступающая короткая осень и длинная и суровая полярная зима. Знали и готовились к этому.
Кренкель, как самый опытный среди них полярник, еще в летнее время поделился с товарищами своими тревогами:
— Страшна не сама полярная ночь, а та обстановка, которую она создает. Нам придется все время быть начеку, а в темноте это значительно сложнее, чем при дневном свете.
Его товарищи внимательно прислушивались к словам бывалого полярника. Каждый из них не был новичком в Арктике. Папанин и Федоров провели по две зимы в ней, но на суше — на полярных станциях, а Кренкель и Ширшов по собственному опыту жизни зимой на льду в «лагере Шмидта» после гибели «Челюскина» уже имели представление, что такое полярная ночь на хрупкой дрейфующей льдине.
Настроение всех четырех полярников выразил Папанин следующей записью в своем дневнике от 11 августа:
«Мы живем в напряженном состоянии, но ни у кого нет страха боязни несчастья. У всех только одно опасение: как бы ни пропали научные труды. У всех только одна мечта (и мы об этом все время думаем и говорим): как бы не сорвалась наша исследовательская работа. Нам надо просидеть на льдине до весны ценой любых усилий. Знаем, что шестимесячная полярная ночь не совсем приятна. Особенно тяжело быть в полярную ночь на льду во время больших морозов, но все полны решимости: во что бы то ни стало выдержать, сделать возможно больше научных наблюдений».