Получилось так, что, как и вчера, снова вышли после обеда. Но никто не жалел — особо спешить некуда, а получить надёжное оружие гораздо важнее. Шли неспешно, переваривая пищу.
Почти плоский у дома, склон постепенно повышался. Шагали не больше получаса, когда сосны сменились сначала ёлочками, а потом и кривыми низкорослыми берёзками. Теперь ничего не заслоняло взгляд. То, что сквозь чащу казалось дальней стороной леса, неожиданно обернулось скалой. Перед вышедшими к последним кустам путниками раскинулись уступы грязно-серой стены.
— Ого! Это сколько же в ней? — Андрей встал, задрав голову.
— Много, — согласился Михаил. — Вправо посмотри. Вон те берёзы и сосны видишь?
Под самой скалой оставалась довольно широкая полоса, заросшая только травой и мелким кустарником — ничего не мешало оглядеться.
— Берёзы прямые, то есть растут не на скалах. Берёза вроде до пятидесяти метров вырастает. Далее ёлки и сосны. Они явно растут ниже по склону, но и сама ель повыше берёзы — до восьмидесяти метров. А край скалы немного выше.
— Это метров сто получается?
— Нет, не больше пятидесяти, — покачал головой Михаил. — Скала немного меньше этих берёз. К тому же, деревья стоят ниже по склону.
— Да, это не камчатские кустики. Правда, и эта скала — не вулкан в несколько километров.
— Ну, что? — Задорно спросил Михаил. — Мы умные или герои?
Андрей непонимающе нахмурился.
— Это в том плане, что «умный в гору не пойдёт»?
— Не только. Помнишь такое: «Нормальные герои всегда идут в обход!» — Фальшиво пропел Михаил.
— Понятно! — Догадался друг. — Если умный обойдёт, то для героя обход — это через верх.
— Тогда вперёд! Вон там уступами можно подняться до вершины.
Быстро прошли широкую поляну. Как и с той стороны леса, здесь всё цвело. Михаил привычно определил лиловые столбики иван-чая. Уже хорошо — хотя бы такой чай, как замена привычного. Скоро покупной закончится, чем тогда чаёвничать? Если поискать, то можно ещё что-нибудь найти, надо только в энциклопедии смотреть — ничего, кроме иван-чая, мужчина вспомнить не мог. Плюс кора ивы и осины, вроде, заваривается. Но это всё позднее.
У самой скалы вал земли поднимался крутым гребнем — приходилось делать зигзаги, чтобы продвинуться хоть немного вперёд. Вставший на дыбы склон не давал приюта высоким растениям, теперь стали заметны другие травки. Хорошо проглядывали розовые стволики черемши и густые пучки кислинки. Сорвав несколько листочков, Михаил почувствовал знакомый с детства лёгкий чесночный привкус. Потом заел его бодрящей кислинкой. Мужчина блаженно улыбался:
— Как же давно я не чувствовал этого вкуса!
— Что? Ностальгия?
— Ага!
Незаметно вышли к точке восхождения. Ручей, который привёл их сюда, начинался немного правее под самой скалой. В густых зарослях ивы ясно слышалось журчание ключа.
— И как забираться? Здесь же выше роста. — Андрей заворожённо смотрел на уходящее к небесам препятствие.
— Выше, но ненамного, — успокоил Михаил. — Ты сильнее, вот и подкинешь меня. А потом я тебя за копьё вытяну.
Забросив оружие наверх, Михаил приготовился к прыжку. Андрей сцепил руки, приготовившись к рывку. Небольшой разбег, толчок, и Миха уже висит животом на краю уступа. Немного отжаться, закинуть ногу — вот и наверху. Отдышавшись, он опустил копьё.
— Давай!
Вскоре оба друга стояли на уступе. Собаку пришлось оставить внизу — поднять его так высоко не получалось. Если бы хоть в рост человека, а то даже руки не дотягиваются. Мишка остался грустить под скалой и охранять кепку хозяина. Дальше тропа шла по диагонали, небольшими ступеньками — самые крупные оказались по пояс. В конце ещё раз пришлось вытягивать друг друга, но при желании этот уступ можно и в одиночку преодолеть.
Двое мужчин застыли на вершине одиночной горы. Площадка наверху имела приличные размеры — чуть больше двадцати метров в толщину и не меньше полусотни в длину. Или в ширину — ведь скала стояла поперёк того пути, которым они пришли. Почти плоская наверху, гора выгибалась плавной дугой в сторону их дома, оставляя за собой две понижающиеся гряды из обломков. Если с южной стороны каменная гора имела почти вертикальный склон, то со всех остальных — не такой крутой, и основание раз в десять превышало размеры наверху. А может — и ещё больше.