— Да, мы поедем! Мы придумаем, как сделать, чтобы цветы без нас не повяли, и — поедем!
— Но… — сказал папа.
— Никаких «но!» Иди в свою комнату, садись в кресло и думай, думай, думай! Да не забывай, что сел думать уже в седьмой раз!
Папа отправился думать, а Шурка сделал вдох-выдох и выскочил на крыльцо. Он не мог ни сидеть, ни стоять, он мог только прыгать и скакать на одной ножке.
Глава восьмая
ГЛАВНЫЙ КОНСТРУКТОР И НЕОБЫКНОВЕННАЯ ТАНЦОВЩИЦА
Шурка прыгал, как дикарь, вокруг домика, выкрикивал во всё горло:
Ликовал Шурка до тех пор, пока не вышла мама и не сказала:
— Хватит шуметь, иди помогай думать. У папы что-то ничего не получается. Боюсь, как бы он снова не задымил трубкой.
У папы и правда ничего не получалось. Он и в кресле сидел удобно, он и лысину тёр крепко, и трубка у него посвистывала, а в голову всё равно ничего не приходило.
В голове крутилась одна-единственная мысль: «Вот если бы мне, как Яше-Капитану, трубку зажечь да пустить дым до потолка, так я сразу что-нибудь и придумал бы… А так, без дыма, я не могу. Я ведь и цветочные-то волны изобрёл, когда трубка дымила».
Но, конечно, вслух он этого не говорил, он только поделился с Шуркой:
— Ничего, брат Шурка, у меня не выходит! Видно, ехать нам не придётся.
— Что ты! — перепугался Шурка. — Попроси поухаживать за цветами Ладушкина, вот и всё!
— Я бы попросил, да как-то неудобно. Если бы у нас был водопровод, тогда другое дело. Тогда поливать цветы было бы просто. А тут надо воду вёдрами таскать.
При слове «водопровод» у Шурки в голове словно яркая лампочка вспыхнула.
— Придумал! Придумал! Не надо вёдрами таскать, надо за верёвочки дёргать! — закричал Шурка и выскочил в комнату, где сидели Капитан с Ладушкиным.
— Дядя Ладушкин! — подлетел Шурка к почтальону. — Дядя Ладушкин! Вы подёргаете за верёвочки?
— За какие верёвочки?
— За водопроводные! Мы поставим на крыше вёдра с водой и протянем от них верёвочки. Утром вы дёрнете за одну верёвочку, ведро опрокинется — и вода побежит по водосточной трубе. А потом она побежит по канавкам, а потом по бороздам — и цветы в одну минуту будут политы! А на другой день вы дёрнете за вторую верёвочку, вода опять побежит… В это время и журналы можно перелистывать!
Ладушкин даже руки потёр.
— С большим удовольствием подёргаю. Всякую технику я страсть как люблю. Каждое утро буду прибегать и дёргать.
А папа вышел из своей комнаты и смущённо сказал:
— Ну, Шурка, теперь ты самый Главный Конструктор! Поливалка придумана здорово.
— Настолько здорово, что, будь Шурка побольше ростом, я взял бы его на свой парусник, — просипел Яша-Капитан.
Обитатели красного домика сразу насторожились.
— Что ты говоришь? Неужели ты командуешь парусником?
— Командую, да ещё и каким! Мой парусник — трёхмачтовый клипер, а экипаж на нём — всё смекалистые мальчики, вот вроде Шурки. Ну, правда, годика на три постарше.
Шурку сразу бросило в жар.
— А как называется корабль? — спросил он.
— «Медуза»! — гордо поднял голову Яша-Капитан.
— Ой, как интересно! — воскликнули папа с мамой и дрожащими, просящими голосками добавили: — А взрослых туда пускают?
— Вообще-то взрослые плавают на пароходах. Но раз вы наполовину моряки, на «Медузе» я вас прокачу обязательно.
— Ура!!! Да здравствует «Медуза»! — Шурка прошёлся колесом по комнате.
— Ура!!! Да здравствуют белые паруса! Вот оно, то золотое времечко, когда из Моряков-Наполовину мы сделаемся Настоящими Бывалыми Моряками! — кинулись обниматься папа с мамой.
Но Яша-Капитан попятился:
— Осторожнее, осторожнее. — И опять заглянул в карман.
— Да что вы всё в карман смотрите? — не вытерпела мама. — Сидит там кто, что ли?
— Вот именно, сидит.
— Неужели мышь? — вспомнила мама недавние ужасы и приготовилась бежать.
— Нет, нет, не бегите, — сказал Капитан и вытащил…
Ну, кого, думаете, он вытащил?
Че… ре… Точно! Че-ре-паху! Маленькую коричневую черепаху, которая шевелила короткими лапами, покачивала головой, будто кланялась.