Из ворот выглянула весёлая молочница, закивала, приглашая войти:
— Милости просим, заходите, заходите. По вашему заказу молоко стоит в печке, но есть и в погребе на льду. Пейте, какое хочется!
— Прекрасно. Мы будем пить и то и другое, — ответила Дама, раскрыла кошелёк и зашуршала бумажками. — Сколько с меня за перевозку?
Папа даже покраснел.
— Нисколько! Мы ведь не за деньги, мы просто так. Мы очень любим синеморцев.
Папа почесал трубкой лысину и смущённо добавил: — Мы сами некоторым образом приморские жители. У нас тоже есть море, Цветочное. Только мы сомневаемся: схоже оно с настоящим или не схоже. Вот бы вы пришли да и посоветовали нам что-нибудь, а? — ласково посмотрел он в розовое лицо Дамы.
— Да, да! — подхватил почтальон Ладушкин. — У них есть Цветочное море! Пожалуйста, сходите посмотрите.
— Ладно, — согласилась Дама. — Вот Мика с Никой напьются молока, так и быть, посмотрим. Но за перевозку надо рассчитаться.
Она взяла самый большой кулёк и вынула целую горсть конфет с фантиками и без фантиков. Шурка подставил подол майки. А пальцы Дамы начали почему-то разжиматься, разжиматься, конфеты с фантиками стали падать обратно в кулёк, и щедрая горсть превратилась в щепотку.
— Угощайтесь! — сунула Дама в Шуркин подол три слипшихся леденца. Сунула, подхватила пакеты и повела Мику с Никой в избу.
А почтальон Ладушкин достал карманные часы, приложил их к правому уху, послушал, встряхнул и приложил к левому уху…
Прикладывал, прикладывал, слушал, слушал, посмотрел на высокое солнышко, сказал: «Ого!» — и помчался разносить письма.
Глава четвертая
ЧУДЕСНЫЕ СЕМЕЧКИ
В красном домике поднялся переполох.
Шурке мама сказала:
— Намочи вихры, причешись как следует. Да не забудь умыться, не то гости подумают, что ты с цыплятами клевал, — а сама включила утюг и принялась гладить новое платье с вышитыми корабликами.
— Только бы не осрамиться. Где папа? Пусть наденет праздничный костюм в клеточку.
Папа бегал по цветочным берегам, поправлял каждый лепесток, каждый листик.
Воробьи, которые жили за карнизом крыши, и те волновались. Они прыгали вокруг папы, помогали как могли. Два воробья хватали с разных концов одну травинку, тянули в разные стороны. Толку от этого было мало, но зато шуму — хоть отбавляй.
И вот, когда все насуетились до упаду, в калитку вошли Мика, Ника и Розовая Дама.
— Добрый день! — выбежала мама навстречу. Она пропустила гостей вперёд, сняла колпак и принялась теребить помпон, как ромашку: понравится — не понравится, понравится — не понравится…
Папа от переживания вздохнул и показал на цветочные волны:
— Вот это и есть наше море. Проходите, смотрите, не стесняйтесь.
— Да мы и не стесняемся! — ответила Дама и принялась нюхать цветы.
А Мика с Никой пораскрывали рты.
И не произнесли ни звука.
Они уставились на зелёный пароход, захлопали ресницами.
Тут над волнами пролетел ветерок, чайки закачались, пароход словно бы поплыл.
Братья переглянулись.
Мама шепнула Шурке:
— Нравится! Наше море им нравится.
А Розовая Дама всё ниже нагибалась к цветам, всё нюхала, всё ворковала:
— Ух, какой дух! Лучше, чем в парикмахерской! — Кончик носа у Дамы был в цветочной пыльце.
Но вот посреди волн Дама увидела свободное место и спросила:
— А почему здесь ничего не растёт?
— Это так надо, это специально, — весело ответил папа. Он совсем успокоился, трубка у него посвистывала опять, как птичка.
Папа сказал:
— Это место приготовлено вот для чего… — И медленно расстегнул пиджак. И медленно, так, чтобы все успели увидеть, вынул бумажный пакетик.
— Вот здесь, — постучал он пальцем по пакетику, — вот здесь лежат семена цветов невиданной красоты. Сегодня семечки посеем, завтра цветывырастут, и каждый цветок будет похож на летучую рыбку. Семечки подарил мне на день рождения Ладушкин, а он их выписал из очень далёкой страны.
— Ну-ка, ну-ка, — потянулась Дама к пакетику. Папа осторожно развернул бумажку.
— Фи! — проговорила Дама. — Какие они маленькие, чёрненькие, и ничего-то в них особенного нет!
И тут папа побелел, как мел. От этого самого «фи!» лёгонькие семена взметнулись, их подхватил ветерок — и они исчезли.
Воробьи кинулись в погоню, но ничего сделать не смогли. Крохотные семена растаяли в голубом воздухе.
— Ах, ах, ах! — воскликнула Дама. — Я извиняюсь, я сожалею. Более того, — она полезла в кошелёк, — более того, знаете ли, я заплачу! Надеюсь, вы много не спросите? Ведь семена были такие маленькие.
Мика с Никой увидели монетки, закричали:
— Купи! Купи! Пароход купи! — и наладились бежать по цветочным волнам к пароходу.
Шурка едва успел ухватить кругленьких братиков за рубашки, а мама крикнула:
— Нет, нет! Здесь ничего не продаётся! Здесь только смотрят!
— Как так, не продаётся? — изумилась Дама. — Тогда зачем цветы посажены?
— Здесь не просто цветы, здесь море! Вы понимаете? Море! Уймите, пожалуйста, своих детей — они вытопчут волны.
И тут Розовая Дама сразу обиделась и сердито сказала:
— Подумаешь, волны! Подумаешь, море! Да если хотите знать, ваше игрушечное море так жепохоже на Синее, как та колымага — на такси. Да если хотите знать, настоящее море совсем не такое, как ваше.
Услышав эти слова, мама с Шуркой замерли, а папа, бедный, расстроенный папа, побледнел ещё больше.
Но наконец он опомнился и спросил этак вежливо-вежливо:
— В таком случае, уважаемая сударыня… В таком случае, не соизволите ли сказать, какое оно, настоящее море? Как оно выглядит?
— Как выглядит настоящее море?
— Да! Настоящее.
— Н-ну, во-первых, оно широкое, — Дама показала руками, какое море широкое.
— Допустим, — согласился папа, — допустим. Но это во-первых. А во-вторых?
Мика с Никой встали на цыпочки, что-то шепнули Даме на ухо, та сразу оживилась и выпалила:
— Во-вторых, море мокрое! Вот! — И всё?
— Всё! С нас хватит и этого.
— Да-с! — нахмурился папа. — Да-с, уважаемая сударыня! Ставлю вам двойку. Вы живёте на берегу настоящего Синего моря, а, кроме того, что оно широкое да мокрое, ничего сказать о нём не можете.
Дама-сударыня совсем рассердилась, потащила Нику с Микой на улицу. Она так трахнула калиткой, что цветочные чайки всплеснули крыльями.
Ника показал Шурке язык, крикнул на прощание:
— Сухопутный моряк! Моряк, с печки бряк!
Мика добавил:
— Морячок, на затылке пятачок!
Что-что, а дразниться братья умели.
Так в этот день и не сбылось папино предсказание о близком счастье-радости. Видно, за горизонтом оно куда-то завалилось. Видно, его склюнула старая Карга вместе с крабом. Но впереди был вечер, и ещё неизвестно, чем он мог кончиться.
Глава пятая
ШТОРМОВОЙ ВЕЧЕР
Вечером прибежал почтальон Ладушкин, плюхнулся на скамью и сказал:
— Товарищи, беда! На нас готовится нападение!
— Какое нападение? — опешили обитатели домика.
— Самое настоящее! Я слыхал, как Мика с Никой сказали: «Нынче вечером сухопутные моряки попрыгают!»
— Вот ненормальные! — засмеялся Шурка.
— В том-то и дело, что нормальные. У них даже зубы теперь не болят.