Она поднялась на ноги:
— Пощадите меня, княгиня!.. Упреки ваши безполезны… Я покидаю вашъ домъ!..
— Mais ma chère, я васъ ни въ чемъ не упрекаю! растерянно возразила Аглая, — les sentiments sont permis à tout le monde… Если вы желаете впрочемъ непремѣнно оставить меня, перебила себя она, принимая снова обиженный видъ, — я васъ не могу удерживать насильно. Я только надѣюсь что вы останетесь пока я найду кого-нибудь замѣнить васъ?
— Ни одного дня, ни одного часа долѣе! — пылко вскрикнула Надежда Ѳедоровна;- если вамъ не угодно будетъ приказать дать мнѣ сейчасъ лошадей, я пѣшкомъ убѣгу отсюда…
И шатаясь, невѣрными, но быстрыми шагами она вышла изъ будуара… Добравшись до лѣстницы она отъ изнеможенія должна была присѣсть на ступеньку:
— Смиренія, Господи, о смиреніи молю Тебя, Отецъ небесный! прошептала она, сознавая что этого «смиренія», которое такъ красиво рисовалось предъ нею предъ входомъ въ будуаръ княгини, не хватило у нея на все теченіе предыдущаго разговора, и чувствуя вслѣдствіе того смертельную охоту заплакать… Но слезы не пришли на этотъ разъ:- она словно всѣхъ ихъ выплакала за эти два дня… Она встала и тяжело опираясь рукой на перила поднялась въ верхній этажъ. Она шла къ Линѣ — прощаться…
— L'amour lui а complètement tourné la cervelle! разсудила княгиня, проводивъ глазами бѣдное созданіе, уходившее во мракъ кельи отъ жизни отъ которой ждала она дѣйствительно только «невозможнаго» романа… — Mais quelle indélicatesse! сказала себѣ затѣмъ Аглая, — оставить меня такъ, вдругъ, когда у меня еще никого нѣтъ въ виду на ея мѣсто… Надо будетъ сказать Ольгѣ чтобъ она теперь разливала чай et tout le reste.. Но эта Ольга est une dormeuse et une étourdie, она никогда не будетъ такъ аккуратна… Только что встала я сегодня и уже двѣ такія непріятности: ce gros compte de Vittorio и вотъ это опять…
И Аглая Константиновна раздумчиво сжавъ брови закачала своею жирною, лоснившеюся головой… Несчастная, она и не догадывалась что это все были одни цвѣточки въ сравненіи съ тѣми ягодками которыя ожидали ее въ этотъ день…
На низенькомъ столѣ у низенькаго дивана, обычнаго мѣста ея сидѣнья, вошедшій съ подносомъ личный камердинеръ ея сіятельства, имѣвшій одинъ изъ слугъ право проникать въ святилище ея внутреннихъ аппартаментовъ, уставлялъ въ это время чайный приборъ со всѣми его принадлежностями. Княгиня машинально повела взглядомъ въ эту сторону — и набѣжавшія морщины на половину сгладились съ ея чела. Этотъ объемистый, круглый, сверкающій своею серебряною гладью tea kettle [8] съ весело пылавшимъ подъ нимъ въ канфоркѣ спиртовымъ огнемъ вызвалъ въ ней мысль о Зяблинѣ съ которымъ неизмѣнно пила она чай въ эти часы.
— Il n'est pas encore là, подумала она, и только-что собралась приказать камердинеру «сходить за Евгеніемъ Владиміровичемъ» какъ дверь изъ будуара въ «ситцевый кабинетъ» полуотворилась, и кто-то выглянулъ изъ-за нея…
— Entrez, entrez! громко возгласила княгиня.
— Можно? спросилъ чей-то голосъ, — но это не былъ голосъ Зяблина.
Княгиня прищурилась — и привстала…
XII
Вошла Софья Ивановна Переверзина.
Легкая досада, а еще болѣе удивленіе сказались въ первую минуту на лицѣ Аглаи Константиновны. Но она тотчасъ же приняла радостно-любезный видъ и пошла на встрѣчу своей гостьѣ.
— Chère madame, какъ я рада васъ видѣть! Vous venez prendre le thé avec moi, n'est-ce pas?
— Я сейчасъ пила у себя, благодарю васъ, молвила въ отвѣтъ Софья Ивановна. Она была блѣдна и руки ея были холодны…
— J'espére que vous allez bien? замѣтивъ это подавая ей руку, спросила тономъ участія и безпокойства хозяйка.
— Я здорова, спасибо вамъ!.. Извините что обезпокоила васъ такъ рано, но я… Мнѣ необходимо было видѣть васъ, выговорила съ видимымъ усиліемъ надъ собою госпожа Переверзина.
— Mais asseyez vous donc, chère madame, приглашала ee княгиня, усаживаясь сама за чайный столикъ;- мы, кажется, съ вами только однѣ въ домѣ на ногахъ въ этотъ часъ. Уже девять скоро, а всѣ, les dames et les messieurs, послѣ нашихъ вчерашнихъ удовольствій всѣ еще въ постеляхъ. N'est-cc pas que cela а bien réussi hier?.. Les messieurs ont fait une жженка après souper.. Вы впрочемъ ушли къ себѣ сейчасъ послѣ спектакля, — я такъ жалѣла! Le bal а été vraiment charmant. И графиня Воротынцева такъ рано уѣхала… Quelle femme charmante, n'est-ce pas?
— Очень мила, коротко подтвердила Софья Ивановна.
— La bonne femme а décidément oublié son franèais, сказала себѣ Аглая, видя что ея гостья настойчиво отвѣчала русскою рѣчью на ея французскую болтовню.
Тѣмъ болѣе изумлена была она когда въ это же время гостья эта, взглянувъ на стоявшаго въ ожиданіи приказаній въ нѣкоторыхъ шагахъ отъ нихъ слуги, обратилась къ ней на чистѣйшемъ французскомъ діалектѣ со слѣдующими неожиданными словами: