Сдача темы проходила в конце декабря 1990 года. Перед этим директор СКТБ Немудров (основатель "Прогресса" академик Баталов умер весной 1989 года) собрал совещание всех начальников отделов и секторов, кто работал по теме "Кристалл". Я был единственным рядовым инженером на этом совещании, которое проходило в последнюю субботу декабря. Совещание шло нормально, пока не взял слово Круглов – начальник сектора, который разрабатывал Pin-электронику. Надо сказать, тема пошла сектору Круглова впрок – количество народу у него в секторе удвоилось, и они получили новые компьютеры. Круглов стал рассказывать, что они сильно продвинулись, но надо кое-что доработать. Начальник 50-го отдела Аванесов спросил, по какой технологии изготавливается Pin-электроника. Кругов ответил, что они разрабатывают Pin-электронику на основе базового матричного кристалла 1515ХМ1. Аванесов удивлённо спросил: "Но ведь это же цифровой кристалл с питанием +5Вольт, как же вы на нём делаете измерительные схемы?". Тут до всех присутствующих стало доходить, что Pin-электроники нет. Поднялся шум. Круглов сказал: "Мне нужно ещё полтора миллиона рублей и девять месяцев, и Pin-электроника будет". Тут возмутился Костычев, который стал начальником 60-го отдела после Ларцева (Ларцев подался в депутаты горсовета Зеленограда) и отвечал за общие работы по "Кристаллу": "На тему уже потрачено 6 миллионов рублей, и ничего не сделано! Да я вам за полтора миллиона и за девять месяцев что угодно рожу. Надо признать, что тему надо закрывать". Совещание плавно свернулось. Я ничего толком не понял, но у меня были нехорошие предчувствия. Через несколько дней наступил новый, 1991 год.
В новом году к "Кристаллу" все изрядно охладели. Я пользовался этим и занимался своими делами, уходя с работы под предлогом поездки "на другую территорию". Под этим звучным понятием подразумевались измерители, которые располагались на верхнем этаже типового здания АТС на улице Декабристов неподалёку от того места, где сейчас находится метро "Отрадное". Начальство в лице Ватагина относилось к этому спокойно, хотя наверняка догадывалось о моей хитрости. Также я отпрашивался на всяческие технические выставки. На одной такой выставке я познакомился с людьми из НИИ СИИС из Ростова на Дону. Я рассказал им о "Кристалле", и они настолько заинтересовались этим, что даже пообещали частичное финансирование, если при разработке будут учтены их пожелания, а потом они получат саму установку. Осталось организовать переговоры руководства на уровне директоров или главных инженеров наших организаций. На следующий день я пересказал это Ватагину, и мы пошли к главному инженеру НИИМА "Прогресс" Николаю Дмитриевичу Евтушенко. Он нас выслушал и коротко ответил: "Ну хорошо, пусть они мне позвонят". Меня такой ответ сильно озадачил, особенно учитывая то, что финансирование "Кристалла" на 1991 год было серьёзно урезано. Я понял, что руководство "Прогресса" поставило на "Кристалле" крест, и больше инициативы в этом направлении не проявлял.
Примерно в то же время у наших САПРовцев и разработчиков начались контакты с немцами и французами. С немцами всё закончилось ознакомительной командировкой, а во Францию несколько разработчиков потом поехали на работу, но не сами по себе, а от "Прогресса". В командировке в Германии побывал наш начальник отдела Анатолий Николаевич Хабаров. На общеотдельском чаепитии он много об этом рассказывал. На третий день пребывания в Германии ему пришлось сказать речь о нашем отделе. Всех заинтересовало, на каком языке он это рассказывал. "Естественно, на английском" – ответил Анатолий Николаевич. Все поразились, какой у нас продвинутый начальник отдела – владеет разговорным английским. Но всё оказалось проще – перед командировкой для всех начальников отделов организовали месячные курсы английского. Другой его рассказ был о тамошних капиталистах, с которыми он встречался на банкете. Он рассказывал о каком-то руководителе фирмы из Юго-Восточной Азии, которая занимается поставками комплектующих. Мечтой этого фирмача было сколотить капитал и купить небольшой заводик. Наших сотрудников отдела это удивило – не всё ли равно, как зарабатывать деньги: торговлей или производством? "Нет – пояснил Хабаров. – У них производственники, даже если производство небольшое, считаются "белой костью", а торговцы – так себе. Поэтому все мечтают обзавестись хоть каким-то производством". Эта история мне запомнилась.
У нас же в середине 1991 года, наоборот, всё двигалось от производства к торговле. Начальник 50-го отдела Аванесов организовал малое предприятие и занялся торговлей, в основном пиломатериалами. Дела у него шли неплохо. Начальник 60-го отдела Костычев тоже занялся коммерцией, но помельче – они привозили из Пензы велосипеды и кварцевые часы "Заритрон", а сотрудники отдела распихивали это добро по коммерческим магазинам, которые в то время возникали как грибы после дождя. Я тоже поучаствовал в торговле часами, на чём заработал немного денег. После августовского путча дела пошли ещё хуже – с "Кристаллом" было окончательно покончено. У меня отобрали мою IBM ps/2, к которой я уже успел привыкнуть. У меня был только один день, чтобы сохранить на дискеты то, что осталось от программного обеспечения "Кристалла". Я торопился, и не зря – на следующий день за машиной пришли измерители и увезли её к себе на улицу Декабристов. Первое, что они с ней сделали – отформатировали винчестер. А в конце декабря 1991 года к нам в отдел пришла женщина из отдела кадров, поздравила нас с Новым годом, и попросила меня расписаться в уведомлении о сокращении. Так окончилась моя карьера в советской науке. Впрочем, советская наука, как тогда казалось, тоже закончилась.