Выбрать главу

На следующий день, из страха перед грозящей ему опасностью, — по ее словам, она провела бессонную ночь, — она решается предупредить (мужа, позвонив в Орлеан, прежде чем… прежде чем его уберут. Дравиль выражал ей… признательность в тот момент, когда появился убийца…

— Неплохое воображение, — заметил Масселон. — При условии, что это произошло после так называемой встречи. Раньше это невозможно: либо автор звонка их застигнет врасплох, либо, немного последив за ними, вызывает полицию.

— Тоже недурно, — ввернул Клид. — Если однажды ты останешься без работы, можешь обратиться в агентство Клида, адрес знаешь. Заставив поработать свои извилины, ты мог бы спросить себя, не входил ли этот телефонный звонок в план убийства. Об этом я тоже подумал.

Итак, если бы я нашел, вернувшись из Орлеана, Жюльетту Дравиль живой, я бы, учитывая мою уверенность во второй версии, позволил Винсену засадить ее за решетку. Но я был неправ. Я узнал, что она не покидала в четверг своей квартиры. Значит, не она находилась до или во время убийства в постели с Дравилем.

Остаются Клодетта Жема и Мари-Жур Аньель. Бертье приложил огромные усилия, чтобы примирить Дравиля с первой из них. Конечно, он действовал из любезности к Жюльетте, подругой которой та была, но у него был и личный интерес, это… примирение было выгодно ему как продюсеру.

— Более чем выгодно, — подтвердила газетчица. — Дравиль и Жема на одной афише — это действительно гвоздь сезона.

— Рад, что вы того же мнения… — благодарно кивнул Клид. — Наш добрый самаритянин еще и отличный коммерсант. Эти два довода противоречат мысли, что он мог убрать Дравиля, если с тем находилась Клодетта Жема.

Тогда рассмотрим кандидатуру Мари-Жур Аньель. Я не знаю о ней ничего. Следовательно, я ни за ни против.

Клер сказал мне, что она была последней любовницей Дравиля и что она уехала из Парижа в среду, почти в то же время, что и он сам. Это все.

— Мадемуазель Бланшетт знает об этом, наверное, побольше меня, — продолжил он, повернувшись к ней. — Я буду очень признателен, если она приоткроет свои профессиональные секреты.

Та ответила ему взглядом, в котором можно было прочесть весь набор чувств: от мыслимых до немыслимых.

— Мари-Жур Аньель впервые получила крупную роль, — начала объяснять она. — Это девчонка, совсем простая, наивная, немного робкая, еще не верящая, что «это случилось». Кинокритики называли ее в прошлом году «надеждой экрана номер один», и я искренне верю, что она стала бы ею с выходом фильма. С первого раза ее оценили как одну из лучших актрис. Мне довелось увидеть материалы некоторых сцен, отснятых в студии, там она превосходит Дравиля.

— Была ли она его любовницей? — спросил Клид.

— Может быть да, но может быть и нет, как говорят добропорядочные провинциалы, я не могу сказать точно. Могу лишь констатировать, что Жан крутился вокруг нее, но у меня не сложилось впечатления, что что-то их связывает, я хочу сказать, что-то серьезное. Напротив…

— Напротив?.. — повторил Клид.

Она проявила нетерпение.

— Я, может быть, скажу глупость, но тем хуже! Вы мне нравитесь, месье Клид, и вы не можете быть злопамятным.

— Маловероятно, — ответил Клид, не задумываясь.

Масселон громко рассмеялся.

— Не особенно верьте, Доминик. Ничто не доставляет ему такого удовольствия, как вершить зло. Когда он был мальчишкой, его любимым занятием было выкалывать глаза акулам, приближавшимся к Пон-Неф.

Она бросила:

— Идиот.

Затем продолжила:

— Тем хуже, но я уже решилась. Мне сказали, что особенно опекал малышку Бертье.

Клид повернулся к Масселону, весь сияя.

— Кто вам сказал? Это не сплетни, нет?

Она покраснела.

— Напротив, это очень серьезно. Позвольте все же мне не разглашать источники.

Клид дерзко ухмыльнулся.

— Я понимаю. Тайны укромного будуара… Я не настаиваю.

Она вскочила, лицо от гнева пошло пятнами. Покидая комнату, она хлопнула дверью, оставив замечание без ответа.

— Что на тебя нашло? — спросил Масселон. — Ты ее ужасно завел.

— Она мне действует на нервы, — ответил Клид, словно извиняясь. — Если бы мне довелось работать с подобной девицей, я задушил бы ее через десять минут.

II

Горничная, маленькая смуглая толстушка, упрямо повторяла заученную фразу: