Джек зарычал от разочарования, и этот звук, словно тиски, сжал что-то у меня в груди. Перехватил на миг дыхание.
Крутанувшись, я выхватила кинжал из ножен у своих ребер как раз в тот момент, когда Джек, задыхаясь после бега, остановился надо мной на парапете. Лицо у него покраснело, жажда убийства плескалась в сузившихся ледяных голубых глазах, когда он посмотрел на меня… а потом туда, куда утыкался кончик моего клинка, чуть продавливая ткань на штанах ровно напротив его причиндалов.
— Я думаю… Что буду в безопасности… Именно здесь… И сейчас, — говорить удавалось, втиснув слова между рваными вдохами, мышцы дрожали, но вот рука была тверда.
— Да неужели? — Джек задрожал от ярости, густые светлые брови еще ниже нависли над ледяными голубыми глазами, и вся его чудовищно мерзкая фигура все ниже нависала надо мной.
Однако он так и не осмелился шагнуть вперед.
— Всадник не имеет права причинять вред другому всаднику. Вне зависимости от того, построение ли это в квадранте или по приказу начальства. В присутствии кадета высшего ранга, — я цитировала Кодекс, а сердце все еще билось где-то в горле. — Так как это снизит эффективность крыла. Думаю, толпу людей позади можно считать строем. Статья три, раздел…
— Мне насрать! — он дернулся вперед, но я не двинулась с места, и мой кинжал пронзил внешний слой ткани на его штанах.
— Рекомендую тебе передумать, — я скорректировала позу на случай, если он этого не сделает. — А то я могу и поскользнуться.
— Имя? — безразлично произнесла всадница рядом со мной, как будто мы самая неинтересная из вещей, что за сегодня попались ей на глаза. Я на миллисекунду отвлеклась и бросила взгляд в ее сторону. Девушка наблюдала за происходящим, одной рукой заправляя за ухо огненно-рыжие пряди волос длиной до подбородка, а другой сжимая свиток. Три серебряные четырехконечные звезды, вышитые на плече ее плаща, говорили о том, что она на третьем курсе. — Ты довольно маленькая для всадника, но, похоже, ты справилась.
— Вайолет Сорренгейл, — ответила я, но сто процентов моего внимания оставались сосредоточены на Джеке. Дождь красиво капал с его мокрых бровей. — И прежде чем ты спросишь, да, я та самая Сорренгейл.
— Неудивительно, после такого-то боевого маневра, — ответила женщина, и то, как она держала ручку над свитком, напомнило мне мамину манеру письма.
Возможно, это был самый приятный комплимент из всех, что мне когда-либо делали.
— А ты? — снова спросила она.
Я была почти уверена, что вопрос адресован Джеку, но слишком занята изучением противника, чтобы смотреть в ее сторону.
— Джек. Барлоу.
На его губах уже не было зловещей улыбки, он больше не веселился, рассказывая, как будет здорово убить меня. В выражении его лица не было ничего, кроме чистой злобы, обещающей возмездие.
Холодок страха пробежал у меня по затылку, и волоски на шее встали дыбом.
— Ну, Джек, — медленно произнес мужчина-всадник справа от меня, почесывая аккуратную козлиную бородку. На нем не было плаща, и дождь впитывался во множество заплаток, пришитых к потертой кожаной куртке. — Сейчас кадет Сорренгейл держит вас за яйца, причем во всех смыслах. Она права. Правила гласят, что среди всадников в строю нет ничего, кроме уважения. Если хочешь убить ее, тебе придется сделать это в поединке или в свободное время. Правда, лишь в том случае, если она тебе разрешит спуститься с парапета. Потому что технически тебя еще нет на территории цитадели, так что ты не кадет. А она — уже да.
— А если я решу свернуть ей шею, как только спущусь? — прорычал Джек, и выражение его глаз подтверждало, слово свое он сдержит.
— Тогда ты познакомишься с драконами пораньше, — ответила рыжая безразличным тоном. — Мы тут судами не занимаемся. А сразу караем.
— Что будешь делать, Сорренгейл? — спросил мужчина-всадник. — Хочешь, чтобы Джек начал военную карьеру евнухом?
Дерьмо. Что же делать? Я не могла убить его, не так, не сейчас, а если отрежу ему яйца, то он еще сильнее меня возненавидит, если такое, конечно, возможно.
— Ты будешь следовать правилам? — спросила я Джека.
Голова гудела, а рука казалась ужасно тяжелой, но кончик ножа не сдвинулся ни на четверть дюйма.
— Думаю, у меня нет выбора, — уголок рта искривился в усмешке, и Джек явно расслабился, поднимая руки ладонями наружу.
Я опустила кинжал, но продолжала держать его на изготовку, двигаясь боком поближе к рыжей со свитком.