А еще я чувствовала, что меня вот-вот стошнит прямо на его сапоги.
— Какого венина ты тут делаешь? — рявкнул Даин, и шок в его глазах превратился в нечто иное. Смертоносное.
Это был уже не тот мальчик, вместе с которым я выросла. Теперь это был всадник на втором году обучения.
— Даин. Тоже рада тебя видеть.
Рада — это еще мягко сказано, однако я уже не просто дрожала — меня трясло, желчь подкатила к горлу, а тошнота все усиливалась от головокружения. Мои колени подкосились.
— Проклятье, Вайолет, — пробормотал он, поднимая меня на ноги.
Одной рукой он обхватил меня за плечи, другой — поддержал под локоть и быстро повел прочь от толпы, чтобы укрыть от лишних глаз в нише стены, недалеко от первой оборонительной башни цитадели. Это оказалось тенистое, укромное место с жесткой деревянной скамьей, на которую он усадил меня, а затем помог выпутаться из лямок рюкзака.
Мой рот наполнился слюной, и я пробормотала:
— Меня сейчас стошнит.
— Голову между коленями, — приказал Даин резким тоном, к которому я не привыкла, но повиновалась. Он растирал мою поясницу по кругу, пока я медленно вдыхала через нос и выдыхала через рот. — Это адреналин. Дай ему минуту, и все пройдет.
Тут я услышала хруст гравия. Кто-то приближался.
— Кто ты, чтоб тебя, такая?
— Рианнон. Я… подруга Вайолет.
Я смотрела на камни под своими разномастными сапогами, убеждая скудное содержимое желудка оставаться на месте.
— Послушай меня, Рианнон. С Вайолет все в порядке, — отрезал Даин. — И если кто-нибудь спросит, скажи им то же самое, что я: это просто адреналин, сейчас напряжение спадет, и все будет в норме. Понятно?
— Никого не касается, что происходит с Вайолет, — возразила она таким же ровным и уверенным тоном. — Так что я бы не стала болтать. Особенно после того, как благодаря ей перешла парапет.
— Лучше бы это было правдой. — Угроза в его голосе явно противоречила тем мягким, успокаивающим движениям ладони, которая кругами двигалась по моей спине.
— Я ведь тоже могу спросить, а кто ты, чтоб тебя, такой?
— Один из моих самых старых друзей.
Дрожь постепенно утихала, и тошнота отступала, но я не была уверена, что́ тут помогло — время или правильная поза. Так что продолжала держать голову между коленями, пока расстегивала левый сапог.
— Ага, — ответила Рианнон.
— И всадник второго года, кадет, — прорычал Даин.
Гравий громко хрустнул, когда Рианон сделала шаг назад.
— Здесь тебя никто не видит, Вай, так что не торопись, — мягко проговорил Даин.
— Угу. Потому что выблевать кишки, пережив парапет и того засранца, который хотел сбросить меня с него, будет неоправданной слабостью. — Я медленно подняла голову и села прямо.
— Именно, — ответил он. — Ты ранена?
Его взгляд, обшаривающий меня с ног до головы, был отчаянно внимательным, словно Даину позарез нужно было увидеть каждый дюйм кожи.
— У меня болит колено, — призналась я шепотом, потому что это же Даин.
Даин, которого я знала с тех пор, как нам было пять и шесть лет. Даин, чей отец — один из самых надежных советников моей матери. Даин, который поддерживал меня в тот год, когда Мира отбыла в квадрант всадников, и потом снова, когда умер Бреннан.
Он сжал мой подбородок большим и указательным пальцами, поворачивая лицо вправо и влево, чтобы осмотреть.
— Это все? Ты уверена? — Его ладони скользнули по моим бокам и остановились на ребрах. — Ты носишь кинжалы?
Тем временем Рианнон стянула мой сапог и с облегчением вздохнула, шевеля пальцами.
Я кивнула:
— Три на ребрах и один в сапоге.
И, о небо, спасибо ему, потому что, если бы не кинжал в сапоге, не знаю, сидела бы я тут сейчас… или нет.
— Ха! — Даин опустил руки и посмотрел на меня так, словно никогда раньше не видел. Будто я незнакомка. Но потом он моргнул, и это выражение исчезло из его глаз. — Поменяйте уже сапоги обратно. А то вы обе довольно нелепо выглядите. Вай, ты доверяешь ей?
Он кивнул в сторону Рианнон.
Она могла бы поджидать меня у стен цитадели и сбросить вниз, как это пытался сделать Джек, однако не сделала этого.