- Хотела бы я посмотреть на живого императора. Твои реконструкции, прости, сомнительны...
- Хм-м, - отозвался я, - Но с королем надо уметь себя вести соответственно.
И тут же решил, что сказал слишком грубо. И сделал шаг назад.
- Наследственная монархия - это не переход власти от президента к президенту. Он у нас что решает? Подписывает предложения Консулата, вот и вся работа. Что может понимать в искусстве управления бывший спортсмен или даже первоклассный мим? А королями рождаются, их с детства готовят. В такой форме правления великий, утерянный смысл. Как только люди отказались от твердой власти в пользу весьма сомнительной демократии, жизнь на Земле покатилась не туда. Мы привыкли хвалить свою цивилизацию. Не спорю, есть за что. Но к чему она приведет нас лет через двести? Наши ближайшие предки за несколько веков уничтожили почти тысячу видов живых существ. Живая аура планеты потеряла половину красок. Мы представить не можем, какая изобильная красота процветала на этом месте когда-то. И не представляем, к каким последствиям приведут каши попытки перепрыгнуть Барьер.
Элиссе наскучила "болтовня", и она подняла с травы лук и колчан, изготовленные по чертежам, сделанным одним из реконструкторов оружия прошлого. Я одобрительно кивнул - она выбрала хорошую модель, стрела при полете звенит на грани между ультра и нормальным звуком. Но вот сможет ли она справиться с тетивой, ведь такой лук натянет не всякий мужчина-олимпиец. Впрочем, от Элиссы можно ждать чего угодно. Сам я, хоть и не охотился, но держал в тайнике на поляне пару арбалетов. Они удобнее и не требуют излишних усилий, которые человеку нужны совсем не для игры в охоту. Дымок, оценив ситуацию, уже сидел на крытой дерном крышке тайника и ожидающе смотрел на меня.
- Молодец, Дым! Поможем даме в решении мужских задач?
Пес согласно кивнул и отошел в сторонку. На появление арбалета Элисса отреагировала с иронией. Она не видела во мне Ясона или даже рядового аргонавта. И в ее глазах оружие рядом со мной смотрелось анахронизмом. Впрочем, рядовым у Ясона был и Геракл. Но, действительно, чем может мирный пахарь помочь искушенной амазонке? И она, по-армейски четко повернувшись кругом, скрылась в направлении на закат.
- Хорошо хоть стрелы не голографические, да, Дымок? А еще хорошо, что запрещено огнестрельное оружие, иначе наша Элисса привезла бы сюда целый арсенал, только чтобы увидеть, что выйдет, если пальнуть из гранатомета или огнемета по голографической крысе. Уж тогда нашей с тобой полянке точно пришел бы конец.
Дымок согласно рыкнул и не торопясь двинулся в ту сторону, где скрылась Элисса.
- Правильно! - улыбнулся я, - Долг мужчин защищать женщину, даже если она желает казаться фурией. Посмотрим, как наша дама справится с голограммами. Говорят, они внешне ничем не отличаются от настоящих хищников. Ты не помнишь, кого она заказала? Наверняка тигров, страшнее тут ничего не водилось.
Дорогу выбирал Дымок, обоняние его тогда не подводило.
А запахов - видимо-невидимо. Одни грибы, призывно светящиеся под закрученными в штопор то ли лиственницами, то ли пихтами, чего стоят! Красные, коричневые, зеленоватые, в четкую крапинку и в мягких пятнышках, они источают такой аромат, что и при закрытых глазах слюнки текут. Один недостаток, - все несъедобно ядовиты. Дым обходит их крутой дугой, предпочитая трепать шерсть в зарослях особо злостной крапивы или в частоколе колючего бамбука.
Но что лживый аромат грибов! Еще больше Дымок остерегается муравейников Тигриного урочища. Да и меня от их вида в дрожь бросает: термиты рядом с солдатами уссурийского муравейника, что лилипуты перед Гулливером. Мы с Дымом давно поняли, - ближе пяти метров от их жилищ-городов нельзя и ступить на муравьиную тропу. Все равно достанут. Догонят и накажут. Кстати, эти тропы соединяют муравейники леса в систему. Муравьи - хозяева урочища, даже змеи их боятся.
И каким образом Элисса обходит все эти ужасы? Неужели урочище посчитало ее своей и предоставило режим любви и дружбы?
Через час я пожалел, что экипировался в предложенное руководством заповедника обмундирование, чего раньше не делал. Капюшон упорно лезет на голову, на которой и без того капканом фирменная кепи с козырьком милиционера двадцатых годов двадцатого века Российской империи. Ремни наперехлест, бесчисленные карманчики, молнии, цветные наклейки, ботинки на рифленой подошве. Чувствуешь себя в скафандре подводника, выставленного на аукцион-демонстрацию для обитателей горячих безводных планет. По хроническому незнанию непременно приобретут, чтобы покрасоваться перед своими дамами. Похоже, я совсем сдвинулся, если из-за Элиссы залез в костюм полярника. Прав Дым, - пусть бы она оставалась в мире людей и демонстрировала там свою неотразимую женственность. А мне с Дымком после заполненных трудами дней полежать бы в тенечке перед костром, да испечь в родной глиняной печурке что-нибудь этакое, неповторимое из самых простеньких продуктов, привезенных из брошенной на день-два цивилизации. Испечь да сдобрить местными травками-корешками - объедение! А потом полежать на настоящей дикой, пусть и мутировавшей до инопланетной неузнаваемости травке, посматривая на близкие звезды и раздумывая о том, что одинаково важно и человеку, и собаке. То есть о вечном. О том, что прочно забыто человечеством, стремящемся к бессмертию.