– Ну?! – подалась ко мне Зоя.
Оператор едва не выронил камеру.
– Как утверждает мой источник, – повторил я шепотом, – в бассейне плавает труп. Никто из газетчиков и телевизионщиков еще ни сном ни духом.
– Где?! – выдохнула Зоя.
– Что «где»? Угадай, чей там труп!
Она взревела:
– Где этот чертов бассейн?!
Я сказал адрес, и они ломанулись в лифт.
– Копию пленки – мне! – потребовал я.
– По обстоятельствам! – отозвалась Зоя, опускаясь.
Я с облегчением помахал ей вслед.
Дашка, одетая лишь в трусики и лифчик, встретила меня с телефоном в руке, чмокнула в губы и произнесла в трубку:
– Шеф явился. Лик непроницаем. – И обратилась ко мне: – Привет от Илюшки.
Я обозначил поклон:
– А тебе – от Зои.
Она состроила гримаску:
– Мать ее… Гольдберг требует отчета.
– Телеграфирую, – ответил я. – Конец Внушателю. Подробности письмом.
Дашка погладила меня по щеке.
– Слыхал, Илюшка? Двойники подали в отставку. Подробности, говорит, письмом… Ага, щас! – Она обратила на меня смеющийся взгляд. – Этот ковбоец требует, чтоб Остапчука брали с его участием.
– Заметано. – Я достал из холодильника пакет кефира. – Если сумеет его отыскать.
Дашка вздохнула в трубку:
– Шеф твою просьбу отклонил. Без мотивировки… Чтоб я так жила. Говорит, пусть не сует свой шнобель в мою запеканку… Все, Гольдберг! Никого ты брать не будешь! – Отключившись, она положила телефон на холодильник.
Хлебнув кефира, я полюбопытствовал:
– Куда принарядилась?
– Вариантов у меня два. – Дашка щелкнула резинкой своих трусиков. – Пойти купаться в шкаф или…
Развить эту мысль ей не пришлось: зазвонил телефон. Я взял с холодильника трубку.
– Мать вашу! – прозвучал голос Стаса. – Дозвониться не могу! Повисли, как…
– Тихо, Рыжий. – Я хлебнул кефира. – Ты вроде должен быть в школе.
В трубке громыхнуло. Вероятно, Стас врезал кулачищем по какой-то деревяшке.
– Откуда, по-твоему, я звоню?! Зинаиду похитили!
Я тупо произнес:
– Как это?
– Внаглую! Четверо громил средь бела дня! И тебе записку оставили!
– Погоди, погоди. – Я опустился на табурет. – Спокойно и по порядку.
Дашка в тревоге села мне на колени и прислушалась.
Выровняв дыхание, Стас обрисовал ситуацию:
– Прихожу в школу. Тишина. Спортзал закрыт. Одна тетя Галя, уборщица, шваброй шурует. Поднимаюсь к Зинаиде. Кабинет распахнут – и никого. Смотрю на часы: по нашему уговору, должна быть на месте. Прошелся по этажам – пусто. Тетя Галя вдруг спрашивает: «Не Зинаиду Павловну ищете?» – «Кого же еще?» – отвечаю. «Ее четыре мужика увели, – говорит, – под руки. Сказали передать Глебу Михайловичу… Вы его случайно не увидите?» – «Увижу! – ору. – Что передать?!» – «В кабинете для него записка». Бегу в кабинет. На столе клочок бумаги: «Французу. Хочешь увидеть свою кралю живой, работай по списку». Без подписи.
Я сдавил пакет, и кефир брызнул фонтаном.
– Подпись ни к чему.
– Хлыст! – озвучил мою мысль Стас.
Дашка взглянула на меня в недоумении.
– Почему там написано «твою кралю»?
– Этот кретин вообразил, что Зинаида – моя любовница.
Дашка прыснула.
Я процедил сквозь зубы:
– Это заблуждение может дорого обойтись Зинаиде.
Зеленые глаза Дашки вспыхнули.
– Черт!
Из трубки донесся рык Стаса:
– Что делаем, говори!
Я снял Дарью с колен.
– Сам управлюсь.
– На-кось, выкуси! – взревел Рыжий. – Заеду за Светкой, и с ней – к тебе!
– Не путайтесь под ногами! – гаркнул я.
– А в рыло не хочешь?! Мы со Светкой едем к тебе!
Я вдохнул и выдохнул:
– Светка без меня из дома не выйдет. Поезжай к ней, и ждите меня там.
Помолчав, Стас буркнул:
– Точно приедешь?
– А вот за это – по рогам!
– Ладно, – хмыкнул Рыжий, отключаясь.
Дашка, в трусиках и лифчике, с королевским величием объявила:
– И я с вами. Вякни хоть слово.
Вякать я не стал, лишь торопливо набрал номер.
Криминальный мой друг Вася отозвался сонным голосом:
– Ну, че?
– Хер через плечо! – рявкнул я. – До полудня спишь, лодырь!
– Француз… Глеб Михайлович! – встрепенулся Василий. – Смотрю, номер знакомый высветился…
– Хлыст похитил мою директрису, – оборвал я его. – Узнай, где он ее держит. Даю час.
– Какую, блин, директрису?
– Начальницу мою. В школе, где твой брат учится. Усек?
– Во, блин… На кой она Хлысту?
Входить в подробности я не стал.
– Жду звонка ровно час. Время пошло.
– Француз, ты че?! – всполошился Вася. – Дай хоть полсуток…
Я отключился.
Дарья меряла шагами кухню. Ее пепельная грива развевалась, будто на ветру.
Положив телефон на подоконник, я взял тряпку и вытер пролитый кефир. Дашка, отобрав у меня тряпку, указала на свою переносицу:
– Смотри сюда.
Я покачал головой.
– Даже не думай.
– Поеду.