– Кто сказал им про мою женщину?
– Я, господин. Я сообщила им, что Хлыстин ее похитил, чтобы принудить тебя работать по списку. Я подслушала. – Она истерически хохотнула. – Мозгляк ничтожный! Принудить тебя, одолевшего госпожу! – Она зашлась в хохоте.
Пришлось опять ее встряхнуть:
– Зачем ты сказала им про женщину?
– Если б я этого не сделала, они б ее убили. А так у нее шанс… Я позвонила в милицию, они вот-вот приедут. Уходи, господин: тебе незачем встречаться с ними.
– Спасибо. – Я направился к двери.
Светлана и Стас последовали за мной.
Сзади звучал безумный смех Жанны.
– Сычиха! – выкрикнула она. – Передай Калитину, что трахальщик он дерьмовый!
– Представь доказательства, – буркнула Светлана, захлопывая ногой дверь.
Мы вышли наружу. Полдень миновал, но солнце палило нещадно. Послышался вой милицейских сирен. Мы нырнули в «жигуленок» и проворно смотались.
Был понедельник. У меня возникла странная уверенность, что в понедельник все началось – в понедельник и закончится.
ГЛАВА 49
Мы ехали к Дашкиной квартире, чтобы опять спрятать там Светку. Но, по моей прикидке, заточение капитана Сычовой сегодня должно было закончиться. Или, как говорится, чего-то в жизни я не понимаю. Хвостов за нами по-прежнему не было. Да и зачем?! Партия перешла в эндшпиль.
Сидящий сзади Стас напомнил:
– Ты сказал: судя по открытке, Зинаида у них. Что ты там вычитал?
Проскакивая на желтый свет, я подыскивал слова для ответа.
Светлана ответила быстрее:
– Остапчук предложит обменять Зинаиду на меня.
В зеркальце было видно, как набычился Рыжий.
– А ху-ху не хо-хо?! Кто же на это согласится?
– Я, – сказала Светлана.
– Тебя никто не спрашивает!
– Стас, я сама решаю.
Я со вздохом на нее покосился:
– Тебя не спрашивают, Сычиха. Главное, что…
– Это мне решать! – повысила голос Светлана. – Идите, на хрен, оба!
– Вместе с тобой! – парировал Рыжий.
Свернув на перекрестке, я закончил свою реплику:
– Главное, что на этот обмен соглашусь я. Только бы он состоялся.
Рыжий засопел:
– У тебя, вообще-то, чердак на месте?
– А у тебя?! – разозлился я. – Моли Бога, чтобы Остапчук не передумал! Светке дадут медаль, и мы зальемся шампанским!
Повисло молчание. Затем Рыжий проворчал:
– Кому он позвонит? Тебе, Глеб?
– Кому ж еще, – ответила Светлана.
– А где он достанет номер телефона?
Я вздохнул:
– Стас, помнишь, куда нас послала Света? Так вот, ступай туда один.
Опять воцарилось молчание. Уже вблизи Дашкиного дома Светлана осведомилась:
– Почему она называла тебя господином?
Я пожал плечами:
– Недоумеваю.
– Говорю же, она свихнулась, – встрял Рыжий. – После такого шока любой бы…
– Стас, – оборвала Светлана, – я с Глебом разговариваю. – Она пытливо смотрела на меня. – Так почему?
Я почесал затылок.
– Могу только строить догадки.
– Поделись догадками.
Рыжий вновь вмешался:
– Как на допросе. Может, хватит?
– Стас, я с Глебом разговариваю, – повторила Светлана.
Я припарковался у подъезда, возле «Тойоты» Стаса.
– В другой раз, Свет. – Я приоткрыл дверцу. – У костра под гитару. Когда дело закроем.
Светлана кивнула:
– Идет. Вопросы у меня накопились.
Мы выбрались из «жигуленка», вошли в подъезд и поднялись в квартиру. Здесь было прохладно и тихо. Поглядывая на дверь ванной, Светлана сказала:
– Значит, я жду. Если что… вы за мной заедете.
– Не минуем, – ответил я. – Пошли, Стас.
Рыжий топтался на коврике.
– Вообще-то, я останусь. Если Света не возражает. Живот от голода подвело, а переться куда-то… Когда отморозок позвонит – я здесь.
Светлана невозмутимо кивнула:
– Здравая мысль. Пойду приму душ, а ты разогрей пока… – Смутившись, она ретировалась в ванную.
– Отлично, – подытожил я, выходя. – Будьте наготове, я заеду.
Но по дороге домой на душе у меня скребли кошки. Вдруг обмен этот мне только мерещится? Что, если Остапчук опять выкинет фортель? Где тогда искать Зинаиду, как ее вызволять? Спину опять придавила гора, наподобие Эвереста. И с этой ношей я ввалился к себе в квартиру.
Дашка встретила меня в прихожей. На ней были джинсы, кроссовки и майка – полная боевая экипировка. Ее «конский хвост» задиристо вздымался. Она положила руки мне на плечи и посмотрела в глаза.
– Так все плохо?
– Надеюсь на лучшее, – вздохнул я.
Она погладила меня по щеке:
– Подари мне свою надежду. За обедом.
Я помыл руки, и мы прошли на кухню. Там я поел (не помню, что именно), отодвинув булыжник, переместившийся Дашкиными усилиями с подоконника на стол. Похоже, Пьер обосновался у нас надолго. Что ж, места хватит и для него.
За чашкой кофе я изложил впечатляющие результаты нашего свидания с Хлыстиным, упокой Господи его душу. Выслушав, Дарья с тревогой уточнила: