— Она могла убить тебя! — прошептала Амели.
— Она целилась в Мирэля. Но я не мог допустить, чтобы он пострадал из-за меня. Но сейчас я даже рад, что всё решилось именно вчера. Ведь благодаря этому в тебе проснулась еще одна стихия.
Он посмотрел на нее весьма выразительно, и она почувствовала, что краснеет.
— Эм, я люблю тебя, и я надеюсь, что ты выйдешь за меня замуж, и мы покажем подданным образец настоящего супружеского счастья.
Она фыркнула. Она уже простила его и уже надеялась, что он ее поцелует. Что он и сделал с удовольствием через несколько секунд.
— Ты покажешь мне, как превращаешься в дракона? — тихонько спросила она.
— Конечно, — пообещал он, разворачивая и своего, и ее коня на сто восемьдесят градусов.
— И ты, правда, любишь меня всем сердцем? Или женитьбу на мне ты считаешь своим долгом, учитывая, что мы…, — она закашлялась, — мы были тогда вместе?
Он засмеялся:
— Глупенькая моя, ну, конечно, люблю. Представь себе — даже принцы иногда могут позволить себе жениться по любви. Хотя, не скрою, расчет здесь тоже есть. Ну, скажи мне, Эм, где еще я найду жену-полностихийницу?
И пустил лошадь вскачь, когда Амели попыталась применить к нему одно из своих заклинаний.
41. Помолвка
Помолвка будущих короля и королевы Анагории состоялась при большом скоплении гостей. И больше всех на этом празднике радовались отнюдь не жених и невеста (они-то как раз предпочли бы торжество в тесном семейном кругу), а герцог Ламанский и маленькая принцесса Вероник.
Девочка была одета в красивое пышное платье и на протяжении всей церемонии ни на шаг не отходила от Амели. А отец жениха принимал поздравления и не мог сдержать слёз радости. Он давно скучал по старшему сыну и теперь наслаждался каждым мгновением.
— Поздравляю вас, ваше высочество, — Жюли сумела протиснуться к Амели сквозь плотную толпу придворных. — Я так за вас рада! Надеюсь, вы не откажетесь посетить свадьбу Греты и Натанэля? Это будет такая честь для нас!
Амели заверила ее, что придет с удовольствием.
— Кто бы мог подумать, что охмурять нужно было не принца, а обычного секретаря? — насмешливо спросила графиня де Карильен. — Нет-нет, не обижайтесь, ваше высочество! Я искренне желаю вам счастья. Может быть, когда-нибудь и я встречу свою любовь?
— Непременно встретите, Моник! — ответила Амели и тепло обняла бывшую соперницу.
— Надеюсь, что это произойдет раньше, чем я стану старой и седой. Насколько я помню, именно после ночи любви в ведьме может проснуться еще одна стихия?
Амели залилась румянцем, а графиня рассмеялась:
— Не стоит так смущаться, ваше высочество! Мне рассказали об этом давным-давно! Кстати, на ваш праздник прибыл и мой отец. Он сказал, что гордится мной и хотел бы исправить те ошибки, которые когда-то совершил. Так что, возможно, я тоже обрету настоящую семью.
А вот тут покраснела сама Моник.
Среди собравшихся Амели, как ни старалась, не увидела Мирэля.
— Надеюсь, твой младший брат здоров?
Фернан (которого она никак не могла привыкнуть называть Армэлем) вздохнул:
— Он ушел сразу же, как объявили о помолвке. Не обижайся на него, у него есть свои причины для грусти. На наше торжество прибыл король Лабрадении, отец Констанс, и сегодня вечером он намерен увезти дочь на родину.
Погруженная в сон Констанс по-прежнему лежала в отведенных ей апартаментах. Королевские маги Анагории и Лабрадении испробовали все средства, чтобы пробудить ее, но принцесса ни на что не реагировала. Принц Мирэль каждый день приходил к дверям ее опочивальни и пытался разговаривать с ней. Внутрь его не пускали — герцог Ламанский опасался, что он повредится рассудком и решится на отчаянный шаг, который только осложнит ситуацию.
— Сегодня отец разрешил ему увидеть Констанс. Думаю, он сейчас в ее комнате. Бедный братишка!
Амели сглотнула подступивший к горлу комок.
— Ему нужна твоя поддержка. Гостям, я думаю, совсем не до нас — они танцуют и веселятся.
Фернан взял ее за руку:
— Да, ты права. Мирэлю мы сейчас нужнее.
Свита лабраденского короля уже завершала приготовления к отъезду. Для спящей принцессы был приготовлен роскошный паланкин, в котором ее должны были доставить на родину.
Констанс еще лежала на кровати — прекрасная, как и прежде. А у кровати на коленях стоял Мирэль.
— Ваше высочество, нам пора, — напомнил король Лабрадении. — Прошу вас, отойдите в сторону.
Но младший принц не мог решиться отпустить руку любимой. Он плакал, орошая ее слезами. Стоявшие у кровати маги ждали сигнала короля.