– Капитан?
– Опустить зеркальный щит. Троянцы вперед! – отдаю приказ.
Противник настолько занят, добивая свои жертвы, что не замечает как колыхнулась темнота вакуума и волной из ниоткуда проявились боевые челноки. Слаженный удар в спину и противник смят. Я слежу за этим краем сознания, сосредоточившись на контроле уже других мишеней. Бой еще не закончен.
Время течет медленно… и одновременно скачками. Я уже не могу сказать, как долго это все длиться. Во рту давно, с вечность, железный привкус и горло дерет жажда. Невыносимо ноет шея и только это напоминает, что я сам согласился на эту авантюру, когда подставил шею под иглу симулятора.
– Первый, добивай линию в темпе! Три-ноль, уводи своих из-под удара! Второй, высылаю подкрепление! Третья сотня на позицию два! Янсон, держи удар!
Все это не имеет смысла… вернее имеет, но… я знаю, знаю, что в Игре и те, кто сражается сейчас в холодном вакууме космоса всего лишь модуляция… как боя и кораблей, так и всех кого я вижу перед собой. В Игре Первый и Второй легко подчиняются приказам и нет такого острого желания тишком от них избавиться. Ничего личного, но Третий мне нужен самому. Доверяющий во всем и ручной. И чтобы его уши не слушали предупреждений Бурана и Янсона.
В Игре, несмотря на адреналин и азарт, наша связь с Третьим будто поутихла и я смог смотреть на лицо фиксианина и остальных более трезво. К сожалению, связь с Норном, как наедине объяснил мне Анэлеин, не разорвать. Она останется в любом случае. Он уравновешивает мой разум, я его чувства. Без меня его будет штормить и ломать, взять под контроль чувства будет невозможно. Со мной его чувства будут приглушены. Я, как лед, остужаю и подавляю его эмпатическую составляющую. Он же в свою очередь усиливает ментальный дар и уравновешивает мой разум, подобно якорю. Увы, это симбиоз.
Что же, за все приходится платить… вот только в плату я не согласен включать друзей младшего. Особенно Бурана. Да и Ким… ничего личного, но они мне не нужны.
Я осознанно подвожу под удар линию Бурана и губы искажает жесткая усмешка, когда корабль Первого взрывается от прямого попадания. Острый укол-разряд прошивает насквозь, сбивая дыхание и чувство удовлетворения. Малая цена за ложное удовольствие… в это время линия, которую ведет лже-Янсон наносит удар по главному флангу противника и устремляется к фрегату.
Короткие, рубленные команды-приказы, и вот…
Враг разбит.
Я наблюдая за тем, как вражеский фрегат расцветает множеством огней-взрывов, разваливаясь на куски.
БОЙ ОКОНЧЕН.
КОНЕЦ ИГРЫ.
ПОБЕДА.
Я равнодушно смотрю на вспыхнувшие строчки перед глазами. Корабельная рубка меркнет передо мной, смазываясь, и острая боль раскаленным жалом выходит из моей шеи, заставляя заскрипеть зубами от сдерживаемого крика. От боли перед глазами встает тьма, и я сваливаюсь на пол платформы, опираясь на одну руку. Мне требуется время, чтобы прийти в себя, а потом я нахожу в себе силы, чтобы встать. Качнуло ощутимо в сторону, но я лишь тверже становлюсь на платформе и мрачно обвожу взглядом зал.
– Поздравляю с победой, – негромкий голос за спиной.
Я смотрю на мертвое тело на соседней платформе, затем поворачиваю голову к соседней платформе, наблюдая, как медленно оседает на пол еще один мой соперник. Два трупа. Три платформы уже пусты… оборачиваюсь к Королеве.
– Остальные? – короткий вопрос.
– Сдались раньше, – отвечает она. – Трое мертвы… их корабли и команды переходят Адмиралу. Поздравляю.
– Да я просто богач, – отмечаю я.
– Что ты… собираешься делать? – в ее голосе слышится совсем иной вопрос и у меня пропадает желание отшутиться.
– Кроме победы над Империей? – уточняю я, и читаю молчаливое согласие в глазах Королевы.
Я притягиваю ее в свои объятия, благо здесь и сейчас мы одни.
– У меня всегда есть план, – говорю я. – Война не закончится одним сражением на рубежах. К тому времени, когда Содружество узнает о том, что происходит, их здесь встретит сплоченный организованный флот. И Содружеству придется признать нашу автономию… и либо подписать с нами мирный договор и сражаться вместе с нами, либо… но оно согласиться.
– Ты знаешь, я не это спрашивала.
Я киваю, невесело ухмыляясь.
– А о другом, моя леди… мы поговорим там, где нас никто не подслушает.
************************************
Норну становиться нехорошо так резко и стремительно, что никто ничего не успевает понять. Он только встал, вынув из коробки котенка, удобно устраивая его на руках. Улыбнулся недовольно завозившемуся зверьку и восхищению Алисы «какой милый!», как вдруг резко побледнел. Его качнуло, и девочка едва успела поймать котенка, в то время, как Буран и Ким подхватили падающего, теряющего сознание Норна.