– Что с ним?!
– Норн!
Встревоженные голоса друзей оборвались, а сознание Норна погасло, провалившись в тьму.
Темнота… его бросает то в жар, то в холод. Он, то тонет в волне ужаса, то отчаянья, то все становиться одно… и он есть, и в то же время нет… мыслей тоже нет.
Иногда в темноту прорываются голоса, но он не может их узнать и даже понять, что именно он слышит.
– Норн…
Имя прорывается сквозь тьму беспамятства. И он с трудом открывает глаза. И смотрит в сиреневые глаза сестры.
– Тетра… – неловко шевельнулись губы.
– Ты очнулся! – и волна золотистого облегчения и радости.
Сестра радостно обнимает его, не сдерживая слез, а он, слабо обнимая ее в ответ, осознает, что лежит в больничном корабельном боксе. Через секунды дверь автоматически раскрывается, впуская внутрь запыхавшегося Селезнёва и Льеррна.
– Два кубика укрепляющего, – с ходу говорит Селезнёв и Льеррн подчиняется.
– Леди, позвольте осмотреть вашего брата! – Тетра отстраняется, а в глаза светят фонариком. – Так, зрачки в норме…
– Профессор? Что произошло? – он жмуриться, а в руку в вену, вводят иглу, впрыскивая лекарство.
– Вам стало плохо. Участие в Игре вашего симбиота ударило и по вам. Вы взяли на себя часть последствий. Не спрашивайте как, у меня нет нужного количества информации, – лаконично говорит профессор. – Вы всех напугали.
– Серый? – он бы хотел спросить и о друзьях, но не успевает.
– Здесь, – в бокс входит уверенным шагом пират. – Ну, и напугал ты нас, младший!
Норн смотрит на него, медленно понимая, что одежда на том странная… будто некая форма.
– Ты?
Тот разводит руками в стороны и поворачивается перед ним, давая рассмотреть со всех сторон.
– Пиратский Адмирал! – самодовольно говорит он.
Что-то неизменно. К примеру, это самодовольство Серого.
– Хвастун, – говорит он, но Серый ловит по их связи чувство радости.
– Я тоже рад тебя видеть, браток, – усмехается он. – Что, заграбастал себе подарок сестренки?
Профессор в это время недовольно вытаскивает за шкирку из-за левого бока Норна зашипевшего котенка.
– Опять этот паразит здесь! – возмущается Селезнев под улыбку сестры, забирающей у него котенка.
– Кажется, ты ему нравишься, – говорит она Норну. – Как ты себя чувствуешь?
Намного лучше. Норн смотрит на нее, на котенка, на Серого, и чувствует себя почти счастливым.
– А где Буран и Ким? – спрашивает он.
– Их сейчас нет на корабле, – говорит Серый спокойно. – Янсон полетел ремонтировать тот имперский корабль, который мы тогда нашли. А Первый полетел с ним. Не хотел одного с пиратами оставлять. Ты же знаешь, какой он у нас подозрительный.
Все хорошее ушло враз. Норн подобрался, смотря в бесстыжие глаза Четвертого.
– Ты лжешь, – вырывается у него. – Где они?! Что ты сделал?
– Селезнёва видишь? – жестко спрашивает Четвертый и Норн бросает быстрый взгляд на отца Алисы.
Тот, сжав губы, смотрит в сторону.
– Профессор?
– Вам нельзя волноваться, – говорит тот, не смотря на него.
Серый подходит ближе, ногой подтащив к койке табурет, а профессор отходит прочь. Сев, Серый спокойно говорит:
– Живы. Здоровы. И не в кандалах. И не за решеткой. Только вот, младший, кое-кто решил, что может мной командовать да своё «хочу» высказывать. Мне это не понравилось.
Норн смотрит на него.
– Что ты сделал? – хрипло спросил он, смотря в жесткие глаза пирата.
Как он мог забыть, что тот остается пиратом?
– Как я уже сказал, Второй на имперском корабле. Пытается его починить. У него достаточно помощников и материалов. Чем скорее закончит, тем скорее вернется к тебе, – Серый говорил уверенно и спокойно. – Полагаю, он не станет делать глупостей. Один против целой команды пиратов? Десятка рабов-технарей не та сила, с которой можно рыпаться.
Норна затошнило.
– Буран…
– Отправиться в Содружество на «Чайке» с нашим пленником-имперцем, – благодушно сказал Серый. – Кто-то же должен известить Содружество, что намечается война и что с нами, пиратами, придется мириться. На наших условиях.
Норн молча смотрит на него. Что-то тот, не договаривает.