– Эрасмо, – позвал он. Потом повторил: – Эрасмо.
Ветер шелестел бумажками на дворе автобазы, погруженной в темноту. Шофер зашел в будку. Там никого не было, но он обрадовался, заметив на столике рядом со стопкой бумаг, придавленных телефоном, термос с кофе. Налив себе немного прямо в крышку, он сделал несколько неспешных глотков. Затем вновь завернул крышку термоса и тут только заметил, что телефонная трубка снята. Он прижал ее к уху и произнес: «Слушаю». Ответа не последовало. Шофер легонько постучал по рычагу, но гудка не было. Тогда он положил трубку на рычаг.
Закурив, шофер вышел из будки, но едва успел прикрыть за собой дверь, как услышал позади себя какой-то звук. Вздрогнув, он замер на месте, потом резко обернулся. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что это хлопает на ветру отклеившийся от дощатой стены угол плаката. Он перевел дыхание и снова окликнул, на этот раз погромче: «Эрасмо!» Но и теперь никто ему не ответил. Он поднял воротник куртки, быстро направился к грузовику, открыл дверцу и сел за руль. Посигналил.
Резкий гудок нарушил ночную тишину. Ответом было лишь глухое эхо, прокатившееся по автобазе.
Шофер достал фонарик, снова вышел из машины я, поколебавшись, начал обходить длинные ряды грузовиков. Узкий луч света словно сметал тени с мокрого асфальта.
Вскоре шофер остановился у другого строения, гораздо более внушительного, чем будка сторожа. Это был склад, приоткрытая дверь которого медленно раскачивалась на ветру.
Внезапно он услышал поблизости какой-то шорох, как будто кто-то полз по асфальту. Он быстро направил фонарик в ту сторону и увидел неясную тень, скользнувшую под грузовик. Он снова посветил туда: это была собака. Она была ранена и чуть взвизгивала, поджимая под себя лапы и, видимо, уже агонизируя. Животное истекало кровью, двигалось с трудом и только смотрело на человека блестящими красноватыми глазами.
Шофер поежился и пошел к складу. На пороге он остановился и направил фонарик внутрь. Луч света скользнул по полкам с запчастями, по рядам автомобильных покрышек, по канистрам с машинным маслом. Сильно пахло не то керосином, не то бензином, он никак не мог разобрать. Наконец он начал медленно продвигаться вперед, освещая углы фонариком.
И вдруг застыл на месте, похолодев от ужаса. Что-то словно оборвалось у него внутри, он сдавленно вскрикнул: рядом с канистрой он увидел сторожа.
Эрасмо Суаснабар лежал, распростершись на полу. Он был мертв.
5 часов 30 минут
В предрассветных сумерках «фольксваген» лейтенанта Эктора Романа въехал во двор автобазы Бехукаля и остановился рядом с санитарной машиной и двумя полицейскими «альфами» – их «мигалки» были включены и отбрасывали вокруг синеватый свет.
Фигуры сотрудников следственно-технического отдела мелькали между будкой сторожа и складом, уже ярко освещенным. Чуть поодаль несколько шоферов, которым предстояли ранние рейсы, с любопытством наблюдали за происходящим, покуривая и вполголоса переговариваясь между собой.
Лейтенант Роман вышел из машины и взглянул на небо: оно было затянуто плотными сероватыми облаками, не предвещавшими никаких перемен к лучшему.
Подошел сержант Мигель Сьерра.
– Где это? – спросил Роман.
– Там… – Сьерра кивнул в сторону склада.
Они молча вошли внутрь. Там уже находились трое экспертов, осматривавшие и фотографировавшие место происшествия. Осторожно перешагнув через какие-то банки, Роман и Сьерра приблизились к телу сторожа.
Сержант присел на корточки перед трупом. Роман молча встал рядом и принялся разглядывать убитого. Это был крепкий широкоплечий мулат с короткой и мощной шеей. Ему было, вероятно, уже за пятьдесят, хотя любой, взглянув на него, сказал бы, что в силе и ловкости покойный вряд ли уступал молодым. Сторож лежал, уткнувшись лицом в груду ветоши, пропитавшейся почти черной кровью. На затылке у него была большая вмятина, в центре которой зияла глубокая запекшаяся рана.
Сьерра вновь прикрыл тело, выпрямился во весь рост отряхнулся и сообщил:
– Ему нанесли один или два удара каким-то тяжелым предметом: стальным прутом или, возможно, обрезком трубы. Врач обещал, что результаты вскрытия будут готовы уже через несколько часов. – Сьерра повел носом и поморщился. – Чувствуете запах, лейтенант? – спросил он. – Они открыли бензиновые канистры и цистерны с керосином. Вдобавок повсюду разбросана ветошь. Наверно, собирались поджечь склад. Думаю, это могла быть диверсия. Кроме того, у сторожа похищен револьвер. Шоферы говорят, вроде у него был револьвер 38-го калибра. Во всяком случае, Кабаде уже поручено выяснить, какая марка оружия зарегистрирована за сторожем. Имя убитого – Эрасмо Суаснабар.