– Рейден, тут так классно! Даже душ, встроенный в стену! С радио! – Логан выбежал из ванной.
– Обычная душевая кабина, а сколько радости, – равнодушно ответил Красс, даже не посмотрев в сторону друга, которого, откровенно говоря, другом и не считал.
После предсмертного сообщения Найси спасительное равнодушие давалось ему с трудом. Сама мысль о выборе между сестрой девушки, погибшей из-за него, и парнем, который спас ему жизнь, сводила с ума.
– Что-то ты в последнее время мрачноватый. – Логан опустился рядом с ним. – Какой-то ты… не такой. Или на тебя просто Ангела хорошо влиял, а сейчас, когда его нет…
– Я пойду. – Красс вскочил с кровати и накинул на себя еще не успевшее помяться пальто. – Сиди дома и не высовывайся. Дверь никому не открывать. И не звонить.
– Э-э-э… – Логан замер от прозвучавшего по-детски «приказа». Чувствовал себя совсем как при домашнем аресте, коих в его жизни было немало. – А еда здесь есть? В принципе, я привез пару бутербродов, но…
– Я принесу что-нибудь. – Рейдену неожиданно стало неудобно перед Логаном. Он оставлял его, взрослого парня, в пустом доме с парой бутербродов после дороги. Но неловкость прошла сразу же, как только он вспомнил цель своей вылазки. – Прихвачу с собой пиццу и попить.
Trissia, к счастью для не особо хорошо ориентирующегося на новом месте Рейдена, находилась на этой же улице.
По дороге он встретил не так много людей, как ожидал. Правда, он знал об этом месте лишь то, что это национальный парк, в котором живут люди.
Здесь, за цветущими холмами, виднелась верхушка горы Сноудон, в честь которой и назвали парк. Удивительная красота! Облака сгустились над горой, образовав шапку, а туман и мрачное небо придавали ей грозный вид.
Мисс Стейша поняла, что ей никогда не быть мамой. Дело не только в том, что с мужчинами у нее не ладилось, но и в том, что дети, забота и Стейша – вещи несовместимые. Девушка была пассивной истеричкой. Пассивной потому, что не могла отстаивать свое мнение, а в истеричку превращалась от осознания своей бесполезности.
– Я сказал, что не буду это есть! – Трой отодвинул тарелку в сторону, и она едва не опрокинулась на Стейшу.
– Не будь эгоистом, – ругал его Крэм, на секунду отвлекшийся от книги. – В конце концов, мисс Стейша старалась.
– Я не просил. Мне вообще все равно. Я просил взять мне в кафе коктейль!
– Этот коктейль на пятьдесят процентов состоит из вина, – начала Стейша. – Ты не можешь это пить, потому что…
– Я еще несовершеннолетний? – Трой сузил глаза. – Ради бога, в моем возрасте уже тра…
– Трой! – хором остановили его Стейша, Крэм и Лайк.
– А что, неправда?
Трой, как отметила Стейша, не страдал от моральных ограничений. Все его мысли были на языке.
Девушка тяжело вздохнула. Она понимала, что со всех сторон окружена проблемами: там не удается наладить контакт с Троем, тут не могут найти Лес Мерцаний, а сроки поджимают.
Подобные разборки происходили за каждым завтраком, обедом и ужином. В этом уютном домике, который успел впитать в себя запах ссоры, подобное было особенно невыносимо. Царил день, но из-за угнетающей обстановки складывалось впечатление, словно уже наступил вечер.
Стейша не чувствовала себя лидером в компании. Каждый раз она убеждалась, что возраст – не главное. Был бы характер. Ей тридцать пять, но она не может усмирить семнадцатилетнего парня. Девушка старалась обращаться с ним как можно лучше, но он, словно боясь принять заботу, отталкивал ее еще сильнее. Порой Стейше казалось, что Трой не привык к доброжелательности и потому везде искал подвох.
Но с Лайком у Троя проблем было гораздо больше. Он постоянно «кусал» Аарона, задирая его как физически, так и морально. Тот только сказал слово, а Трой – уже десять, лишь бы заткнуть его. Источник ненависти так и оставался ненайденным.
Крэму оставалось просто наблюдать. Брат давно его не слушает. Пожалуй, с тех пор, как он помог Ангеле и Рике сбежать. Иногда Крэм не чувствовал братской связи с Троем. Она либо была незаметной, либо исчезала вовсе. Крэм заметил это давно, еще в детстве.
И зачем только Марвел создала такую «команду»?
Ребята обследовали уже всю округу, искали в основном по ночам с фонариками. Из-за этого спать удавалось лишь урывками. Нервы у каждого сдавали из-за семи дней недосыпаний.
– Пора бы уже разбудить Ангелу, – нарушила тишину Стейша.
Лайк кивнул и направился к его комнате. Спустя некоторое время все сидевшие на кухне услышали:
– Его здесь нет!
Оказавшись в комнате, Стейша заметила настежь распахнутое окно и записку под подушкой: «Я ушел. Скоро вернусь».