— И что, ты его узнал?
— Откуда. Он же не местный. Они и фамилию называли, а всё одно — не слышал про такого.
— Фамилию, надеюсь, запомнил?
— Ну, запомнил. А на что тебе она? — поднял он на меня глаза. Я сделал максимально злобное выражение лица и уперла в бока руки, Дюша истолковал моё недовольство правильно и быстро выпалил: — Сумароков Юрий Борисович, одна тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения.
Я записала данные в телефон, вспомнила зачем приехала и поинтересовалась:
— Машину посмотришь?
— Оставляй ключи, сам в гараж загоню, въезд у меня узкий. Через час-другой гляну, завтра скажу, что почем.
Ключи из моих рук перекочевали в карман одноклассника, мы не сговариваясь вздохнули и замолчали. Дюша потянулся за сигаретой, я в погоне за обещанной Минздравом скорой смертью отставать не стала. Закурили оба. Дружок привычными затяжками, выпуская густой дым, я без особого наслаждения, отмечая, сегодня сигарета кажется крепче, чем прошлый раз. Возможно, из-за опустевшего давно желудка — я сегодня только завтракала. Не прибедняйся, ты ещё слупила мороженое, напомнила я себе.
— А твои чего говорят? — нарушил наше молчание Дюша.
— В каком смысле? — уточнила я. — На счёт чего, говорят?
— Ну, матушку твою с Лысым, — под "Лысым" он имел ввиду Мишаню, — тоже ведь сегодня допрашивали, им вопросы какие задавали?
Он невыносим! Я его прибью когда-нибудь, ей богу!
— Да откуда ж я знаю! — отбросила я сигарету и всплеснула руками: — Я тебе русским языком сказала — купалась. Ты видел мою мать в участке? — уточнила я, на всякий случай. Андрей промычал в ответ «ну», а я возмутилась: — Ты чего мне раньше не сказал, придурок?
— А почем я знаю, что ты не знаешь, — пробубнил Дюша. — Это ещё в обед было, а мокрая ты сейчас только приперлась.
Я поднялась, засуетилась, помышляла попросить Дюшу поехать со мной, дабы потом вернуть мою машину, а в итоге побежала на своих двоих. Вот уже, действительно, избалована транспортом, особенно личным. В поселке ножками, ножками надо. И для фигуры польза.
Торопилась напрасно — дома никого. Сунула мокрые вещи в машинку, а сама отправилась в душ. Неспешно помылась, после высушила волосы и только тогда глянула на часы — семь почти. Пора бы уже маме вернуться.
Мамин телефон пиликал в гостиной, Мишанин — недоступен. Я послонялась по квартире и снова уставилась на циферблат. Десять минут. Пискнула машинка, призывая меня опустошить её. Развесила бельё и снова прошлась, раздумывая, уже начинать волноваться или ещё подождать?
Ужин, ставший для меня одновременно обедом, я провела в одиночестве. Запила его водой и вышла из квартиры. Потопталась у подъезда, дошла до улицы, осмотрелась по сторонам — никого. Люди присутствовали, конечно, две девчушки ехали на одном велосипеде, вдалеке женщина шла с хозяйственной сумкой, но то не мама. И Мишани не наблюдалось. Сейчас я бы и ему обрадовалась. Я вернулась к подъезду, села на лавочку под кленом. Разглядывала двор и перебирала варианты куда могли запропастится родственники.
Баб Тася вырулила со стороны гаражей. Отдышалась, сумку на траву поставила и встала напротив:
— Чего сидишь сироткой? Прогулялась бы до клуба.
— Своих жду. Не видели, баб Тась?
— Да ты что! Не вернулась ещё? — ахнула соседка и села рядом. — Давеча участковый на своем кабриолете заезжал, Людмила с ним вышла. Я ему — куда, мол, её повел. А он мне — не волнуйтесь, Таисия Захаровна, переговорим, да отпустим. Не уж-то посадили… Вот сволочи! Нет бы душегубов искать, они к людям цепляются. В милицию звонить надо, — подскочила она и подхватила сумку. — Погоди-ка, домой схожу, у меня телефон участкового записан был.
— Участковый во сколько заезжал? — крикнула я ей.
— В обед ещё, — махнула она рукой и заспешила в подъезд.
Я смотрела на уходящий закат и думала о времени. О упущенном, уплывающем вместе с закатом времени. Ну, какого, спрашивается, чёрта я купаться поперлась! Надо куда-то бежать, что-то делать.
— А конкретнее идей нет? — съязвила себе. — Или бегать по улице и кричать «караул» собралась?
В этот момент я и вспомнила про телефон. Точнее, про номер Помещика определившийся в моём мобильном, когда тот делал дозвон. Вытащила его из кармана сарафана, нажала на нужный значок.
— Дмитрий Сергеевич, — перешла я на «вы» из-за волнения, а может из-за того, что впервые говорю с ним по телефону. — Это Женя. Не подскажите, ма… Людмила Васильевна сегодня убиралась?