— А Вовка это?
— Вовка это скотина обыкновенная, одна штука, — закинула Жанна ноги вверх, уперла на бревенчатую стену и протянула: — Но красивая… как сам дьявол. В общем, повелась я, как лохушка последняя, на эту рожу смазливую, а у того ветер в башке свищет. Мой с Гришкой приезжал? — повернула она ко мне голову.
— Угу, — подтвердила я, ничего пока из сказанного не понимая. И перебивать не рискнула: а ну как, спугну, снова огрызаться начнет. Сестрица провела рукой по своим ногам, полюбовалась ими и продолжила:
— Гришка брат Вовкин, старший. Я сначала диву давалась, разные до чего. Один гоблин мерзкий, второй, словно ангел с небес спустившийся, а потом узнала от Вовки — матери у них разные. Как-то само собой у нас получилось, можно сказать, на супружеском ложе и трахнулась с ним в первый раз. Ты бы только видела какое у него тело мм… а руки? Знаешь, какие у него руки! Крепкие, мужские. Он как подхватит ими, как прижмет и в глаза смотрит, каждый вздох ловит… Только ни хера за этими взглядами и словами не стоит — пшик. И главное, мне ли удивляться, я, когда нужно, тоже не хилой лапочкой могу быть, а повелась. Короче, зашкварилась я по полной программе. Он у моего кем-то вроде тренера личного был, разумеется, Гришка его и сосватал. Тренировать ездил к нам на дом, иногда ждал своего клиента подолгу, Вдовин вечно задерживался. Мы осторожничали, но в какой-то момент я поняла — теряю бдительность и решила завязать с ним. Тогда Вовка взял и уволился, тем более, Вдовин не особо нуждался в его услугах, больше держал его для понта. В итоге, мы стали встречаться у Вовки на съемной квартире. Мне тогда казалось, он ради меня это сделал, уволился, в смысле, — усмехнулась Жанна. — Примерно в это же время и начались разговоры о диске. Собственно, от Вовки я и узнала о существовании этого досье, а тот походу от Гришки.
Глава 32
В голове назойливым роем кружила масса вопросов, мешая сосредоточиться на главном, а главное сейчас диск. Жанна, наконец, перешла к нему, но я поостереглась уточнять, боялась сбить её настрой на покаяние. Она замолчала сама, внезапно. Приняла вертикальное положение, села, пожаловалась, что ей жарко и надоело, и предложила закругляться с банными процедурами. Мы спешно помылись, укутались в полотенца и бросились в дом. Я думала о Жанкином муже: пока выходило, что и не «козел» он вовсе. Если откровенно, то «коза» получается сестрица. А если совсем откровенно, то и не упомянутое парнокопытное, а кое-кто похуже. Изменять мужу в собственном доме! Это просто свинство какое-то! Возмутительная безнравственность.
Разговоры о морали следовало отложить до «лучших времен», я терпеливо помалкивала. Мы расчесали волосы, Жанна нанесла на всё тело лосьон и протянула мне тюбик. Это даже немного раздражало. В её жизни черт знает что происходит: прячется от мужа, теперь, подозреваю, ещё и от бывшего любовника — почему-то я уверена, в данный момент у него статус бывший — а она не забывает натереть своё «прекрасное тело». А может она права? Женщина должна быть прекрасна в любой ситуации. Я рассмотрела каждый миллиметр её кожи, потом скосилась на своё тело и пришла к выводу, что особой разницы не замечаю. Разве что, загар у Жанны более равномерный, ещё с весеннего путешествия в Индонезию не сошедший.
«— К черту! — мысленно сказала я себе: — и лосьон, и все эти мысли о красоте. Ты в первую очередь человек, а потом уже женщина». И тут же покачала головой — ой, не права ты, не права!
— Ну, что там с твоим Аполлоном? — улыбнулась ей я и предложила: — Полчасика поваляемся, расскажешь дальше, идёт?
— Покурить хотела.
— Отдохни после бани, а я тебе потом кофе сварю, у нас теперь кофе есть.
Жанна кивнула и словно в подтверждение моих мыслей, выудила из своей сумки просто сногсшибательную кружевную сорочку. Та, на долю секунду задержавшись на бедрах, скользнула по её телу, заставив меня покоситься на свой хлопковый комплект: голубые шорты и белая майка с россыпью незабудок по ней. И в этом я собираюсь предстать перед Димкой, когда он придет?
«Ты ехала к маме, а не местных Помещиков соблазнять», — напомнила я себе, напялила футболку и вслед за сестрой улеглась на кровать. В доме, к слову сказать, имелась двуспальная кровать, застеленная оливковым покрывалом.
— Твой муж узнал про Вовку, поэтому вы поссорились? — спросила я.
— Чушь, — отрезала Жанна, — Игорь как не знал про него, так и не знает. И не вздумай кому-нибудь сболтнуть, особенно Димке.