Юноша снял одежду, завязал ее в простыню и голый вылез на балкон. За его спиной кровать неотвратимо отодвигалась в глубь комнаты, и, не дожидаясь появления неизвестного собственника, Луций спрыгнул вниз. Летел он неожиданно долго и при соприкосновении с водой умудрился потерять узел с одеждой и оружием. Грохот, с которым юноша погрузился в воду, казалось, должен был разбудить весь клуб. Вынырнув, беглец осторожно подплыл к краю бассейна и затаился в тени. Некоторое время он ожидал, не поднимется ли переполох, но все было тихо. Потом в покинутой Луцием комнате загорелся свет, и какой-то человек, выглянув на балкон, огласил воздух громкими ругательствами, но юношу не заметил и с треском захлопнул дверь. Луций стал торопливо нырять, пытаясь отыскать узел, однако, несмотря на подсветку, идущую от основания стенок бассейна, не смог обнаружить ничего, кроме ровного голубого сияния. Он доставал до дна и шарил по нему руками, но каждый раз его пальцы встречали только кафель облицовки. Запыхавшись, он вынырнул на поверхность и поднялся по мраморным ступенькам. Его босые ноги ощутили мягкий ворс ковра, а голое тело теплое дыхание легкого ветерка с примесью тропических ароматов из сада внутреннего дворика.
Постепенно глаза юноши привыкли к полумраку. Осторожно ступая, он дошел до едва различимой скамейки с забытым кем-то купальным полотенцем. Луций, не долго думая, схватил его, и чувство беззащитности, на которое обречен всякий голый человек, прошло тотчас, как только он обернул полотенцем бедра. Ободренный юноша, крадучись, перебежал к покрытой ковром лестнице и начал неспешно спускаться. Прямо перед последней ступенькой располагался дверной проем, прикрытый плотной шторой, через которую пробивался яркий свет. Луций осторожно приблизился к шторе и чуть отодвинул ее. Перед ним была комната с зеркальными шкафчиками, фенами, креслами и диванчиками, где девицы, видимо, совершали туалет и переодевались. Юноша смело отдернул штору и вошел в раздевалку. Он рассчитывал поживиться какой-нибудь одеждой, но его расчеты не оправдались. Кроме открытых купальных костюмов, ажурных трусиков и тапочек, он ничего не нашел, хотя и перерыл все шкафы.
Правда, в последнем шкафчике Луций обнаружил пляжный халатик, принадлежащий, по-видимому, очень миниатюрной девушке, так что было совершенно неясно, как его использовать. На всякий случай юноша прихватил халатик с собой, обмотав вокруг шеи как шарф.
Внезапно в раздевалке погас свет. От неожиданности Луций закричал и, не разбирая дороги, как потревоженный кабан, бросился к выходу. На лету он наскочил на низенькую скамейку, перекувырнулся и буквально головой вперед въехал в портьеру. Не желая терять времени, он сорвал тяжелую занавеску с головы и продолжал движение, распрямляясь на ходу. Так никого и не встретив, юноша пробежал еще несколько шагов и остановился. Тотчас за его спиной раздался мелодичный смех, и чьи-то нежные руки легко обняли его плечи.
— Дурачок, — услышал он, — ты от кого бегаешь? — С этими словами его уверенно повели за собой. Через минуту Луций оказался в комнате, где, кроме ковров и подушек, ничего не было, а рядом с ним в бикини из пятнистого рысьего меха полулежала одна из ранее видимых им купальщиц. Огромные коричневые глаза и рассыпанные по загорелым плечам кирпично-красные волосы дополняли облик семнадцатилетней русалки.
Девица вела себя с простотой невинного подростка. Для начала она нарядила юношу, приказав ему отвернуться, в шелковые розовые трусики с кружевами, которые, на взгляд Луция, ничего не прикрывали и моментально стали трещать по швам. При этом она так смеялась, что расстегнулись бретельки лифчика. Завершив манипуляции с гардеробом, девица велела Луцию спрятаться, для чего набросала на него целую гору подушек, и села сверху. Юноша не знал, кому она отдавала приказания, но когда его вновь освободили, на ковре была расстелена скатерть, дымился заварной чайник на самоваре, вокруг были расставлены розетки с вареньем и сладости.