— Нет, братва, так дело не пойдет, — рассудил, подумав, Клюв. — Мы девочку не можем без охраны оставить. Стало быть, надо нам в городе заховаться у своих людей, разыскать Егора. Пока дядя за ним слетает, мы, глядишь, в один музей занырнем.
— В Оружейную палату! — обрадовался Паша. — Я еще с детства этим музеем интересуюсь.
— Пойдем в тот музей, где нет охраны, — решил Лазарь. — Что касаемо антиквариата, я дам сто очков вперед любому искусствоведу. Однако как бы нам не влететь под раздачу. Армия что-то не слишком церемонится с мирным населением.
— Ничего, прорвемся, — утешили его легкомысленные бойцы и, усадив девочку, двинулись к Москве.
Еще несколько раз попадались им раздавленные машины на обочинах, потом пролетела над головами целая кавалькада военных вертолетов, направляясь к Москве. Лазарь все мрачнел и угрюмо косился на Лину, размышляя, не повернуть ли назад. Однако сделать это оказалось не просто. Поглядев в смотровое зеркало, дядя увидел новую колонну бронетранспортеров, которые шли в нескольких сотнях метров сзади. Надо было или пропускать их, или ехать на предельной скорости. Просигналив фарами идущему впереди «ниссану», Лазарь резко ускорил движение, так что колонна вскоре стала не видна.
Через двадцать минут бешеной езды открылась перед ними панорама Москвы, куда они попадали по бывшему Ленинградскому, а ныне Государственному проспекту. Переехав длинный мост с линялыми, украшенными императорским гербом флагами, они остановились у двухэтажного здания ГАИ самой современной архитектуры. Пока они мчались пригородными улочками Москвы, смущало дядю то обстоятельство, что ни одного человека нигде не было видно. Да и впереди, далеко в центре, бухали пушки словно днем, не вовремя устроили салют. Остановились они потому, что здесь был всегда работающий телефон — невероятная редкость для монархической Москвы. Несмотря на рекламируемую ненависть к «ментам», Лазарь — человек весьма гибкий — сохранял среди них нужных людей, которых по необходимости подкармливал.
Решив найти известного вора Егора, он рассудил, что проще всего сделать это по телефону, не въезжая совсем в Москву, да и обстановочку узнать не вредило. Вместе с кикбоксером Пашей они вышли из машины и направились к входу в здание. Гаишников они нашли в первом же кабинете, куда заглянули в поисках знакомого дядиного полицейского. Было их всего пять человек в форме. Вернее, пять трупов. Гаишники лежали на животах, сомкнув руки на шее. У всех пятерых были размозжены затылки. Лазарь аккуратно обошел лежащих и подошел к телефону. Как ни странно, аппарат работал. После нескольких пробных звонков ему удалось нащупать нору, в которой таился Егор.
— Здорово, дед, — услышал он знакомый, с легкой картавостью голос. — …Да, я в клубе. В городе чистка, советую валить, если еще вены не закупорили… Какой там музей. Солдатня всех режет, царя скидывают, а ты говоришь — музей. Вали домой и отсиживайся, пока власть не устаканится… В клуб ты не попадешь, потому что здесь тоже чистка. Кто кого чистит, непонятно, но трупы есть… Если очень надо, добирайся до Садового кольца и дуй в МИД. Охрана в ем давно перебита. Там поднимай свои копыта до десятого этажа, выходи из лифта и жди меня. Есть свой ход в клуб… Божусь на пидараста, не до музеев сейчас. Кстати, позвонишь мне, если не сможешь дотянуть до центра, чтобы мои ребята зря не высовывались. Покедова, браток.
Когда Лазарь бросил трубку, лицо у него было весьма озабоченным. Случайно он выглянул из кабинета и далеко на подъеме увидел серую гусеницу, которая, казалось, еле ползла по Государственному проспекту. Это нагоняли их бронетранспортеры.
Уяснив обстановку, Клюв решил свернуть с центральной магистрали и проехать к МИДу набережными Москвы-реки. У метро «Сокол» они ушли налево и углубились в никем не заселенные места. Целый ряд обгорелых и полуразрушенных кварталов оставался в этом далеко не окраинном массиве Москвы с тех пор, как татарские танки проутюжили с трех сторон город. Безлюдные руины с покрытыми мусором и осколками кирпича дорогами, с остовами когда-то многоэтажных зданий и трухлявыми пнями от спиленных в холодные зимы деревьев пользовались дурной репутацией даже у преступного мира Москвы.
Машины медленно пробирались вдоль нескончаемого ряда обломков, лавируя между глыбами бетона, ржавыми кусками железа и остатками перекрытий. Нежилые кварталы тянулись вплоть до въезда в Крылатское. Тут перед мостом магистраль стала шире и появились первые признаки жизни. Навстречу на предельной скорости вылетел мотоцикл и, вильнув, скрылся в руинах.