Мановением указательного пальца отец Авакум посадил отрока на место и сказал, обращаясь к членам Всемирного попечительского совета, по традиции присутствующим на открытом уроке:
— Итак, вы могли убедиться, что не зря вкладываете средства в детей и внуков ваших, что слова «Россия», «русские» для них не пустой звук. Не стесняйтесь, дорогие родители, спрашивайте ваших отпрысков сами. Надеюсь, они смогут рассказать вам что-либо новое из всемирной истории, а если вопрос окажется сложным, то все равно он даст почву для раздумий.
Родители, однако, мялись и, чтобы сократить паузу, сам педагог задал следующий вопрос.
— Я рассказывал вам о ересях, которые проповедуют иудеи. Изгнанные со своей родины и заклейменные распятием Христа, Спасителя нашего, — тут священник размашисто перекрестился, — они уже две тысячи лет беззастенчиво проповедуют учение об исключительности и превосходстве евреев над другими нациями. Кто из вас, — тут он обвел широким жестом класс, — кто из вас сможет аргументированно опровергнуть это лжеучение?
Тотчас сорок рук взметнулись над партами — ровно по числу учащихся, — уж больно выигрышным и хорошо усвоенным смотрелся школярам вопрос. Выбрав, как показалось ему, наиболее усердно тянущуюся руку, священник разрешил отвечать.
Бойкий худенький школьник Илия вскочил с места и красноречиво стал распинать иудеев.
— Абсурдно, — сказал он, — и предположить, что малый численностью народец может внести в сокровищницу прогресса столько же, сколько многочисленный могучий народ, давший миру выдающихся личностей практически во всех отраслях знания. Национальная одаренность нашего народа — это свидетельство его уникального места в истории.
Все зааплодировали. Илия сел на место, а почтенный священник, весьма польщенный живой реакцией публики, вновь к ней обратился:
— Так не стесняйтесь, почтенные, выявить слабые места наших питомцев. Мы не считаем зазорным что-либо не ведать и не корим за прямое незнание чего-либо наших школьников.
Побуждаемые убедительными заклинаниями педагога, попечители зашевелились и стали придумывать вопросы:
— А вот скажите, дети, — обратился к мальчикам бравый майор, ведущий военно-игровую секцию во Всемирном попечительском совете, — знаете ли вы, что за цель преследовали ваши учредители, когда открывали для вас интернат имени святого Даниила.
На этот раз вместо леса рук взметнулись вверх только два-три легких побега, из которых отец Авакум, чтобы не рисковать, снова поднял Илюшу.
— По учению отцов нашей всемирной церкви, должны мы совершенствовать свой умственный облик, развивать облик нравственный, формировать свой религиозный облик, не забывать и о физическом. Для этого создана наша школа — колледж-интернат. Вторая стадия обучения после окончания и успешного послуха в школе это гуманитарно-религиозный университет и, наконец, высшая ступень обучения — это всемирная религиозно-философская Академия.
Ответом все остались довольны, кроме жирной бестии Пети, который сваляв из оконной замазки твердый, как камень, шар, пустил его способному ученику чуть пониже брючного ремня. Только что такой благонравный и знающий мальчик превратился внезапно в разъяренного тигренка. Чувствуя ужасную боль в одной из половинок и объясняя ее простым щипком, Илия схватил со стола том метафилософии истории и обрушил «Розу мира» на голову сидящего сзади ученика. Тот, опешив, несколько мгновений был совершенно неподвижен, не понимая, за что получил порядочный удар, потом выхватил в середине стола вовсе не оправдавшую своего названия чернильницу-непроливайку и запустил ею в Илию. Кувыркаясь и расплескиваясь, метательный снаряд достиг своей цели, рикошетом поразив Илюшиного соседа. Тут отец Авакум прервал распрю, вынув из кармана тоненькую ременную плетку.
— Выходи! — зычно скомандовал он и обратился к шумно переговаривающимся попечителям: — Сядьте, дорогие наши родители, и послушайте. Сейчас вы столкнетесь с удивительной, только нашему интернату присущей системой самовоспитания. Прошу внимания.
Попечители заинтересованно замолчали, а священник воззрился на вышедших со своих мест к доске заляпанного чернилами Илию и потирающего гудящую макушку младшего брата Луция Василия.
Главный же зачинщик, Петя, продолжал оставаться на своем месте, наивно полагая, что так он наверняка избежит наказания. Но проницательный отец Авакум мягкой походкой подошел к нему и выманил с места.