— Куда же это, разрешите узнать?
— В клуб «Красный петух». Надо переговорить с Банни… и с ее партнером. Интересно, как он будет реагировать на мое появление.
— Я через минуту буду готова.
— Нет, мадам, туда я пойду один. Там всякое может случиться.
— Не будем спорить, Шелл… Я поеду с тобой.
— А я говорю, нет! Там может быть опасно…
— Мы же обсудили с тобой тему «женщина в белом», и у нас нет причин подозревать, что кому-нибудь известно, что эта женщина — я.
— Но Джо Наварро может…
— У него нет никаких оснований желать мне зла.
— Но он может догадаться, когда увидит тебя со мной!
— Почему? Я просто твоя клиентка. Поручила тебе расследовать дело об убийстве моего брата. Кроме того, не могу же я оставаться здесь, у тебя? Кто знает, может быть, сюда снова заявятся незваные визитеры.
— Ну что ж, пусть будет по-твоему. Только не хочу, чтобы ты была рядом со мной, если я сцеплюсь с Наварро.
— Рядом с тобой я буду в большей безопасности. И перестань спорить!
— А кто спорит? Я просто…
— Вот и хорошо! Попудрить нос я смогу в машине. Поехали!
И мы поехали.
Глава 10
Клуб «Красный петух» находился на Ла-Сьенега сразу за Вест-амаунт-драйв. Это было длинное низкое деревянное здание, и над входом в него сверкал медный барельеф с изображением петуха.
Перед отъездом я позвонил управляющему клубом и заказал столик. Место оказалось очень удобным, выступающие в представлении нас видеть не могли, а сами мы видели сцену превосходно.
— А здесь уютно, не правда ли? — спросила Элейн.
— Угу.
Боюсь, что ответ мой прозвучал не очень убедительно, но она тем не менее улыбнулась.
Свет начал гаснуть. Меня не интересовали выступления артистов в первой половине представления, и я с любопытством осматривал зал. Он действительно был довольно уютен, выдержан в спокойных розовых и бежевых тонах. Я был немного сердит на себя за то, что поддался на уговоры Элейн и взял ее с собой, но не мог не согласиться в душе, что даже при существующей ситуации здесь было чертовски приятно сидеть за высоким бокалом с коктейлем в обществе очаровательной мисс Эмерсон.
Какая-то девица пела о давно прошедшей любви, и, судя по ее голосу, она должна была быть хорошенькой. Я посмотрел на сцену. Так и есть. Вскоре певица раскланялась, уступив место комикам, которых в свою очередь сменили чечеточники и вокальная группа.
Затем конферансье с неестественным восторгом объявил, что мы достигли кульминационного пункта нашей программы и сейчас Бернайс Уэйд и Джон Наварро исполнят знаменитый и непревзойденный танец «Петушиный бой».
Сцену залил красный свет софитов, и на площадке появились Уэйд и Наварро.
Костюмы и впрямь были потрясающими! На голове у Наварро был ярко-красный петушиный гребень, на руках — рукавички с длинной бахромой из желтых, красных и синих перьев. Точно такие же перья были привязаны к его коленям. Банни тоже была украшена перьями, а сзади у обоих было прикреплено по большому петушиному хвосту. Наряд довершали короткие красные сапожки с длинными изогнутыми шпорами.
Постояв некоторое время на разных концах сцены, они подождали, пока стихнут аплодисменты, а затем принялись кружить по сцене, пригнувшись и приподняв «крылья», и наконец остановились друг перед другом, почти соприкасаясь носами.
Оркестр, безмолвствующий до сих пор, взорвался вдруг каскадами пронзительных звуков, и оба танцора взлетели в воздух, размахивая «крыльями». Потом снова начали кружиться друг возле друга, наскакивать один на другого, отскакивать в стороны.
Танец и впрямь был великолепен! И темп его все усиливался, пока в конце концов на сцене не стало видно ничего, кроме стремительного мелькания красок.
Когда в зале вспыхнул свет, публика неистово зааплодировала. Банни и Наварро подбежали к рампе, держась за руки.
— Впечатляющее зрелище, не правда ли? — сказала Элейн.
— Угу.
Представление закончилось, и я собирался отправиться за кулисы побеседовать с Наварро.
Танцоры продолжали кланяться рукоплещущей публике. Наварро, потный, но довольный, повернулся влево и… увидел меня.
Он словно окаменел. Какое-то мгновение на лице его была еще видна счастливая улыбка, а потом на нем нельзя было прочесть ничего, кроме страха и удивления. Джо даже сделал два шага в моем направлении, но вовремя вспомнил, где находится.
Этого мне было вполне достаточно!
Такая бурная реакция на меня не могла быть вызвана лишь нашей вчерашней стычкой. Причина неожиданного потрясения объяснялась очень просто — он был абсолютно уверен, что я мертв. Значит, знал о готовившемся покушении на мою жизнь.