Когда он приподнялся на стуле, я собрал все свои силы, стиснул зубы и бросился на него…
Но моя голова приподнялась над полом на дюйм или два, а потом снова упала. Ноги вяло согнулись в коленях… Тем не менее, я не оставлял попыток встать, извивался на полу, барахтался, пока не понял, что еще слишком слаб, да к тому же и руки у меня связаны за спиной.
Бородач стоял рядом со мной, смотрел на меня и противно хихикал.
— Видно, череп у тебя шестидюймовой толщины, — сказал он. После чего занес ногу и ударил меня в левый бок. — Лежи и не петушись! Иначе снова придется тебя успокоить!
Я хотел было объяснить ему в ясных и доходчивых выражениях, что думаю о нем, но почему-то не смог и рта раскрыть.
Брандт скомкал носовой платок, грубо затолкал его мне в рот и, выглянув в коридор, позвал кого-то. Вдвоем с вошедшим они подняли меня и поставили на ноги, поддерживая с обеих сторон. Потом потащили к запертой двери. Брандт сунул ключ в замочную скважину и открыл дверь.
— Этот парень слишком много заложил за воротник и набросился на меня с кулаками, — сказал он второму. — Вот мне и пришлось его маленько пристукнуть. Ясно?
— Ясно, Хип!
Вероятно, Хип имя или кличка бородача, но мне в настоящий момент это было совершенно безразлично. Бок, в который он меня ударил в последний раз, болел больше, чем все остальные места, зато туман перед глазами совсем рассеялся, и я ясно представлял себе, что меня ждет.
Мозг лихорадочно работал, мысли обострились от предчувствия неизбежного конца, я отчаянно пытался что-нибудь придумать, но ничего не мог… Ничего!
И тут я вспомнил об Элейн. Осталась она в зале или ушла? Возможно, видела, как Хип вошел в комнату после меня… А может быть, ее тоже выследили, и она находится в еще худшем положении?
Тем временем Брандт и его помощник вытолкнули меня за дверь, в темноту. Когда мои глаза немножко привыкли, я начал различать силуэты автомобилей. Это была автостоянка, но свет на ней предусмотрительно погасили, чтобы без помех дотащить меня до одной из машин.
Вскоре мы остановились, у черного седана — того самого, из которого в меня стреляли утром, — и Хип взялся за ручку дверцы. Я знал, что стоит мне оказаться в машине, со, мной все будет кончено.
Пока Брандт открывал дверцу, держал меня только его сообщник. Нужно действовать! Резким движением я выдернул плечо и бросился на него. Но в тот же момент что-то сдавило мне шею словно петлей.
Это Хип схватил меня сзади за воротник и дернул с такой силой, что ворот рубашки и галстук врезались мне в шею. В следующее мгновение он уже развернул меня и нанес сильный удар в челюсть.
Я успел немного отвести голову, что смягчило удар, но все-таки отлетел к машине. Хип подошел, и я заметил тусклый блеск вороненой стали в его руке. Ткнув пистолетом мне в живот, он сказал:
— Еще один трюк, Скотт, и ты получишь свою пулю прямо здесь!
Он убрал пистолет я собрался стукнуть меня еще разок. Я широко расставил ноги, чтобы было легче уклониться от удара, и втянул голову в плечи, но вдруг раздался чей-то крик.
Кричали сзади со стороны двери, из которой мы вышли:
— Брандт, подожди!.. Подожди, тебе говорят!
Почти одновременно с этим где-то недалеко от нас вспыхнул яркий свет, и вокруг стало светло как днем. Брандт удивленно повернулся в сторону света. Я тоже посмотрел в ту сторону и заметил автомобиль, внезапно вынырнувший из темноты и резко развернувшийся на стоянке. На крыше автомобиля горел прожектор, направленный прямо на нас.
Тот же голос прокричал:
— Полиция! Бросай оружие, Брандт!
Мгновение Хип колебался. Но пока я ломал себе голову над тем, откуда здесь появилась полиция, он решился. Я заметил, как сжались его губы, а рука с пистолетом вытянулась в сторону полицейского.
Когда я ударил его, он уже успел прицелиться и, возможно, даже нажать на курок. Поскольку руки мои были связаны, я влепил ему удар правой ногой. Удар, который свалил бы и корову.
Я особенно и не прицеливался, но попал в такое чувствительное место, что наверняка вывел его из строя на целый вечер, а то и на целую неделю. Пистолет сразу выпал у него из руки, а сам он с душераздирающим криком повалился на асфальт.
В следующую секунду полицейский агент в штатском был уже рядом со мной. Он нагнулся, поднял пистолет и что-то коротко сказал своему напарнику. Сообщник Брандта стоял согнувшись около машины и опирался на нее обеими руками. Вокруг него уже толпились полицейские.
Через несколько секунд один из них подошел ко мне, вытащил кляп и помог освободиться от веревок, которыми были связаны мои руки.