— Мы уходим! — решительно заявил я. — И немедленно!
— Но, Шелл, ведь у тебя пуля в груди. Ты должен…
— Да, у меня пуля, и я считаю, что одной вполне достаточно. Следующую они постараются всадить мне в голову!
Элейн в отчаянии продолжала сжимать руки.
— Да, после всего того, что случилось, я думаю, ты прав.
— Конечно, прав!
Она судорожно сглотнула.
— Я помогу тебе, если сумею, но…
— Я совсем не так плох, как тебе кажется. К тому же уже больше часа провалялся в постели. Отдых вполне достаточный. Теперь снова могу отправиться в плавание. Если ты выйдешь на минуточку и…
Хотя нет, положение действительно серьезное. Элейн нельзя выпускать одну из комнаты.
— Может, я смогла бы подогнать машину к черному ходу? — робко спросила она.
— Нет, дорогая! Они наверняка уже наблюдают за ним. Нечего и мечтать об этом.
— Что же тогда делать, Шелл?
Я молчал, мучительно пытаясь найти выход из создавшегося положения. У всякого на моем месте ход мыслей был бы приблизительно таким же, как у толстокожего бегемота, а, к несчастью, толстокожие бегемоты не отличаются прозорливым умом. Я почувствовал, как на лбу выступил холодный пот.
Элейн между тем продолжала говорить:
— Но убийцы ведь не придут прямо сюда, в палату, не так ли? Если тебя беспокоит только это…
— Возможно, ты и права, не придут… Дело в том, что мы оба здесь. Слишком заманчиво одним выстрелом убить двух зайцев. А гангстеров не смутит и родильный дом.
— Неужели… неужели мы не можем подождать, пока тебя избавят от пули? Доктор Фишер уже, наверное, готов к операции.
— Мы не можем ждать. К тому же я еще не на смертном одре! Я видывал ребят из морской пехоты, у которых все тело было изрешечено пулями, и тем не менее, они дрались как черти, пока не…
И лишь сейчас слова Элейн дошли до моего сознания. Я тупо посмотрел на нее.
— Ты сказала…
— Я сказала, что доктор Фишер, уже, наверное, готов к операции. Сестра просила меня не задерживаться.
— Значит, доктор Фишер, — сказал я. — Ну, что ж, великолепно! Этому доктору нужно проводить свои операции прямо в морге!
— Что за чепуху ты говоришь, Шелл!
— Этот доктор будет добираться до моей пули через глотку, дорогая. А, может, начнет с левой пятки, если сочтет такой путь более удобным.
— О, Боже мой! О чем ты говоришь!
— А, ладно, забудь об этом! Сейчас нет времени для объяснений! Просто нам нужно поскорее смываться отсюда.
Я все еще чувствовал сильную слабость, но был почти уверен, что смогу передвигаться без посторонней помощи. Боли я не чувствовал — ребята из скорой помощи неплохо поработали, зашпаклевав дырку в груди и наложив на нее плотную тугую повязку.
Я завернулся в простыню и, встав с постели, сделал несколько шагов по палате. Ноги сильно дрожали. Пришлось сесть на кровать и вновь тщетно пытаться что-нибудь решить.
В намерениях доктора Фишера я нисколько не сомневался. Но если ликвидировать меня поручено ему, то Наварро приступит к активным действиям только в том случае, когда убедится, что Фишеру не удалось меня зарезать. Возможно, только это и даст мне еще какой-то шанс.
— Где расположена моя палата? — спросил я Элейн.
— В самом конце левого крыла. И неподалеку дверь, ведущая в другую часть больницы.
Стало быть, до выхода не так уж далеко. А там всего два квартала до дома Митчелла.
— О’кей! Теперь еще одно…
Закончить я не успел. Дверь открылась, и вошла сестра.
— Мне очень жаль, — сказала она Элейн, — но сейчас вам придется уйти. — Потом, увидев, что я сижу, укоризненно заметила: — О, вам не следовало бы этого делать!
— Не беспокойтесь, сестричка. Мне не так уж и плохо. Вы не принесли бы мне сюда телефон?
Она удивленно заморгала глазами.
— Извините, но здесь его даже некуда подсоединить.
— Тогда проводите меня к телефону.
— Об этом не может быть и речи! Вам же нельзя ходить! Меня выгонят с работы, если я…
— Ну, хорошо, не волнуйтесь. Все равно из моей затеи вряд ли что получится.
Я помолчал, обдумывая внезапно пришедшую в голову мысль. Потом спросил:
— Доктор Фишер, который собирается меня оперировать… он что, служит в вашей клинике?
— О, нет! Но кто-то позвонил директору и попросил оказать вам особое внимание и не беспокоиться о расходах, а напоследок выразил желание, чтобы вас оперировал доктор Фишер. Это очень опытный и дорогой хирург. — Сестра улыбнулась. — У вас, наверное, очень влиятельные друзья.