Объединенные секретом о ее пристрастии к еде, Энни и Грант переглянулись как заговорщики. Затем Грант взял Энни под руку и повел к выходу.
— Я подумал, что нам следует начать с Таймс-сквер. Там может идти какое-нибудь шоу, которое ты захочешь посмотреть.
— Энни, как долго ты планируешь пробыть в Нью-Йорке?
— Я тебе уже сказала вчера, Грифф, что пока не знаю.
— Но… — Гриффин замялся. — Я думал, ты сказала так, потому что была обижена на меня. Ты разве не хочешь вернуться домой? Или, во всяком случае, в Техас?
— Пока нет. Может быть, я вообще туда не вернусь.
— Давайте перейдем дорогу. — Грант ринулся в просвет между машинами.
— А меня кто-нибудь спросит, что я хочу посмотреть? — Гриффин замешкался, и его тут же отрезало от Энни и Гранта такси.
Энни даже не оглянулась, забыв о бывшем женихе, потому что рука Гранта легла ей на талию, помогая лавировать между машинами.
— Почему Нью-Йорк, Грант? — спросила Энни, уплетая сандвич с консервированной говядиной, который был размером с тарелку.
— Если ты решил заняться инвестициями, лучше всего это делать здесь.
— Тебе нравится то, чем ты занимаешься? — спросила Энни, проигнорировав недовольное мычание Гриффина, который по мере того, как шло время, уже не скрывал своего раздражения. Впрочем, его настроение было Энни совершенно безразлично.
— Да. Хотя иногда я скучаю по дому, по простору, по чистому воздуху, яркому солнцу…
— …коровьему навозу — язвительно добавил Гриффин.
— Ну, по навозу у нас ты специалист, — парировал Грант.
Гриффин нахмурился.
— А почему ты решил стать инвестиционным банкиром? — спросила Энни, продолжая мысленно сравнивать братьев.
— Это не удивительно, — ответил за Гранта Гриффин. — Ведь нас заставили учиться в колледже.
— И Гриффин взбунтовался, — добавил Грант.
— И, как видишь, прекрасно себя чувствую без степени какого-нибудь бакалавра.
Грант кивнул. Энни видела, что он хотел что-то сказать, но промолчал, откусив вместо этого от своего сандвича.
— Просто отец и мать хотели для нас самого лучшего, — все-таки произнес он. — Несмотря на свои разногласия, они гордились нашими способностями и мечтали, чтобы мы чего-нибудь достигли. И я не мог не оправдать их надежды.
— Ты даже стал получать стипендию, чем меня непрестанно попрекали, — жуя жареную картошку, сказал Гриффин.
— Зато ты смог тратить на себя больше родительских денег, — резко ответил Грант.
Гриффин негодующе выпучил глаза.
— Жить нужно, подчиняясь своим инстинктам и желаниям, — изрек он.
— Ты не пробовал работать в рекламе? — язвительно осведомился Грант.
Энни едва сдержала улыбку. Грант заставлял ее смеяться и… острее чувствовать жизнь.
Она снова переключила свое внимание на Гриффина — так было безопаснее. Ей всегда хотелось стать независимой, легкомысленной, свободной. Посмотреть мир, многое узнать и попробовать. Но сначала заболели родители, потом другие обстоятельства удерживали ее в Локетте. И слушая теперь своего бывшего жениха, она понимала, что давно переоценила ценности.
— Именно эта твоя философия заставила тебя сбежать от меня вчера?
— Энни… — Гриффин потянулся к ней.
— Ты уже решила, какое шоу хотела бы посмотреть? — резко поменял тему Грант.
Благодарная за понимание, Энни ответила:
— Я бы хотела посмотреть «Крылья».
— Отличный выбор, — одобрил Грант. — После ленча купим билеты.
Энни посмотрела на Таймс-сквер. Она подумала, что впервые видит такие знаменитые места — Таймс-сквер, Карнеги-Холл… У нее даже дух захватывало.
— Куда теперь? — спросила она.
— Кажется, ты хотела посмотреть «Эмпайр стейт билдинг». Почему бы нам не подняться наверх?
Энни в очередной раз тронула такая предусмотрительная заботливость Гранта. Разве Гриффин или кто-то из ее бывших женихов хоть раз поинтересовался ее желаниями? Никогда.
По мере того как день клонился к вечеру, а они все бродили по улицам Нью-Йорка, заглядывая в книжные магазины и кафе, Энни все отчетливее видела своего бывшего жениха в новом свете. Господи, неужели еще вчера она действительно хотела выйти замуж за этого человека?
Но больше всего ее беспокоили те незримые нити, которые протянулись между ней и Грантом. Это было похоже на зарождающуюся дружбу, но очень хрупкую, готовую разорваться в любой момент. Рядом с Грантом она все время чувствовала себя неуверенно и неспокойно, но не из-за него, а из-за тех странных чувств, которые он в ней пробуждал. Гриффин был более безопасным, спокойным.