Но Кас тёплый под рубашкой, а значит, уже какое-то время пробыл здесь.
Дин тащит к себе вторую коробку с пиццей, ничуть не смущаясь тем, что не приходится делиться с ангелом; тот легко превращается в чёрную дыру, если они вовремя не заметят, сколько всего он заказал.
— Что смотрим?
— Крепкий орешек, — бубнит Сэм сквозь пиццу, запихав в рот почти целый кусок. Дину приходит на ум, что, пожалуй, для Каса они не самый лучший пример того, как принято есть в обществе.
— Куда двинем дальше?
— Не знаю, завтра просмотрю газеты, вдруг что попадётся. Или позвоню Бобби, может, он отправит нас куда.
— Будь у нас компьютер, вы могли бы определиться намного быстрее, — замечает Кастиэль. Судя по тону, это должна быть разумная и полезная мысль.
Дин глядит на его ухо:
— Чувак, если хочешь, иди и купи компьютер с Сэмом, мне плевать.
Кастиэль оборачивается к нему, и Дин чувствует на лице мягкий примирительный вздох.
— Я не хотел тебя расстроить, я всего лишь заметил, что в ваших обстоятельствах необходим доступ в сеть.
Дин отворачивается, пряча раздражение за пиццей:
— Ты меня не расстроил, — отзывается он с полным ртом, — я просто устал от того, как вы двое чахнете. Хотя с чего вдруг Сэм скучает по приключениям верхом на Люцифере – и здесь «верхом» в самом пошлом смысле – понятия не имею.
Дин полностью готов к тому, что подушка прилетит ему в лицо.
Кастиэль – не очень.
— Прости, Кас, — сухо произносит Сэм.
Дин швыряет подушку обратно и слышит, как Сэм мягко ловит её.
— Может, в следующий раз спросишь своего парня, где он вознамерился пролить реки крови?
— Чувак, ты нарываешься примерить эту пиццу.
Пфф, напугал. Сэм ни за что так не поступит, он слишком высоко ценит её прекрасную начинку.
— Я не понимаю, — тихо говорит Кастиэль, и поначалу Дин думает, тот про пиццу, но Кастиэль смотрит на экран телевизора.
— Он пытается привлечь к себе внимание, чтобы заманить в здание полицию, — поясняет Сэм.
Кастиэль кивает, как будто теперь всё совершенно ясно.
Дин думает, чёрт, может, ТВ чему-то учит? Кас теперь знает, как остановить атаку террористов в высотке.
Дин засыпает до того, как Брюс Уиллис выбирается на крышу.
Он смутно помнит: в какой-то момент Кас отстраняется, унося с собой тепло и оставляя Дина на холодных простынях. Наверно, он пробормотал что-то во сне, заставив ангела ещё немного задержаться.
Следующее, что он помнит…
…что-то хлещет его по лицу.
Дин чертыхается и вскакивает в кровати, часто моргая на яростный утренний свет.
Сэм сверлит его взглядом с высоты четырёх футов, и что-то холодное лежит на груди. Дин запоздало понимает, что его разбудили его собственные джинсы.
— Блин, Сэм, ну хоть бы каплю сострадания!
— Дин, кроме шуток, подымайся, — свирепо отзывается Сэм. — Ты сам сказал, что хочешь выехать в семь.
Неясный силуэт Сэма сгребает сумку со стола и тащит её к машине.
Дин шлёт его к лешему и зарывается лицом в подушку.
Подушка пахнет Кастиэлем.
Что странно, пускай и объяснимо – тот провёл здесь большую часть ночи, наблюдая, как Дин жуёт пиццу, а Брюс Уиллис спасает мир. Пожалуй, Дину стоит извиниться, что в итоге он уснул прямо на нём.
Да уж, брат будет припоминать ему это до конца дней. Впрочем, памятуя все его гнусные шуточки про Сэма и Люцифера – может, так ему и надо.
Да и не то чтоб это было странным.
Не кувыркался же обнажённый ангел в его постели.
…
Неуместная эрекция, твёрдо говорит он собственному телу.
Неуместная, мать её, эрекция.
========== Глава 8. Автономный режим ==========
В которой Дин чувствует себя брошенным, Сэм кутит, а Люцифер открывает для себя сладости.
Сэм снова оказывается в странном номере отеля.
Такое чувство, будто кто-то получил довольно смутное представление о типичных номерах отеля и мотеля, и спаял из них гремучую смесь. В итоге комната выглядит так, словно в ней пытались собрать всё самое лучшее, не имея понятия, что же это «лучшее» означает. Тут вам и горный простор, и тропический лес, и современное искусство, и морской берег. А кроме того, Сэм совершенно уверен: за окном идёт снег. Что наводит на мысль о шизофрении Люцифера.
— Знаешь, это не номер, а сущий бардак, — считает своим долгом отметить Винчестер.
Люцифер с любопытством откликается:
— Я не слишком близко знаком с гостиничными номерами, так что решил импровизировать.
Среди всех самых тревожных заявлений Люцифера фраза «я решил импровизировать» явно занимает вершину чарта.
Хотя, конечно, мебель пока что не пыталась его сожрать или утащить в ад. Пожалуй, это плюс.
С другой стороны, у него вся ночь впереди.
— Если я открою дверь, где я окажусь? — спрашивает Сэм, хотя совершенно уверен, что не хочет этого делать. Ни к чему хорошему это не приведёт.
— А где ты хочешь оказаться? — встречно интересуется Люцифер, точно эта идея вдруг показалась ему занятной.
Сэм сдаётся и, соскользнув с кровати, обходит странную комнату.
— У тебя должны быть дела поважней, — наконец говорит он, проверив все шкафы (пусто) и заглянув в ванную (экстравагантно), — чем бесконечно доставать меня во сне.
Сэм гадает, не съязвить ли «как насчёт апокалипсиса?», но с шансами Люцифер именно этим и займётся, что они как раз пытаются предотвратить.
— В настоящий момент – ни единого, — отзывается Люцифер со своей особенной, немного пугающей искренностью.
— Поизводить кого-нибудь ещё? — рискует Сэм.
— Других таких нет, Сэм, ты уникальный.
— Все уникальные, — бормочет он, на что Люцифер с сомнением тянет «хмм».
— Стоит только представиться кому-нибудь, и тот сразу же… уклоняется от беседы.
— Удивлён? — ровно спрашивает Сэм.
— Не очень, — признаёт дьявол.
Сэм садится на стул у стола.
— При тебе нет компьютера, — замечает Люцифер.
— Точно, — отзывается Сэм. — Никакой порнухи про себя-любимого. Прости за доставленные неудобства.
— Интернет радовал меня не только порнографией, — тихо возражает Люцифер, словно расстроенный, что Сэм думает о нём так плохо.
Сэм отказывается ему сочувствовать, подозревая, что в сети тот увлекался ещё и множеством различных человеческих слабостей. А не только порнухой.
— Ну, значит, не повезло. Компьютер сломался. Упал в колодец во время охоты и весь вымок.
Сэм от нечего делать открывает ящик стола, сдвигает в сторону Библию, перебирает пачку листовок, деревянного носорога, колоду карт… Хм. Достаёт их, вытряхивает на стол – блестящие, яркие рубашки, красочные рисунки – вновь собирает и рассеянно перемешивает.
Люцифер заворожено наблюдает за ним.
Сэм раздражённо выдыхает и пинает стул напротив.
Люцифер выглядит искренне удивлённым, и прежде чем Сэм успевает обдумать, хороша эта идея или нет, тот уже скользит на стул и складывает руки на столешнице.
— Умеешь играть в покер?
Сэм ждёт чего угодно – «само собой», насмешки, подколки об азартных играх с дьяволом – но вместо этого Люцифер коротко встряхивает головой, что выглядит до странности невинно.
Это на миг сбивает с толку. А потом Сэм осознаёт, насколько Люцифер другой. Неважно, каким расслабленным он кажется в этом теле, он всё равно по-своему воспринимает мир. И пугает меньше всего, когда Сэм обращается с ним, как с человеком. С самым обычным человеком, который порой теряется и не знает, как быть. Или может, ему проще думать о нём как о странной, иной форме жизни, чем как о падшем ангеле, захватившем ад.
— Нет смысла играть без ставок, — решает Сэм, хлопнув карты на стол. — Что у тебя есть?