— Ух… — на большее полковника не хватило — видать, в зобу дыханье от избытка чувств сперло. — А мы думали…
— Насколько я в курсе, вы не думали, а приниженно умоляли прекратить рукоприкладство. Или прикладоприкладство — смотря, чем вас тут по мордам лица угощали.
Не сдержавшись, Серега громко фыркнул и помог приподняться Валере. Контрразведчик, в отличие от более удачливого собрата, выглядел неважно — по-крайней мере, руку и пару ребер он явно сломал. Хотя, учитывая, что нас и вовсе могло перемолоть в пространственно-временной мясорубке до состояния свежего мясного фарша, еще легко отделался.
Оглядевшись, я задумчиво хмыкнул. Красиво, однако! Особенно впечатляли проломившие пол стволы нескольких деревьев, аккуратно, будто острейшим скальпелем, срезанные на высоте метров десяти. Столь же аккуратно спиленные верхушки валялись тут же, вперемежку с обломками стен и потолка. Одна как раз поверх «моего» шкафа. Вот, значит, что это за совмещение с замещением такие — просто-напросто обмен двумя участками пространства с одновременным изменением сопутствующих временных координат. То есть, займи мы комнату на первом этаже, нам не пришлось бы ко всему прочему еще и падать с высоты двухэтажного здания. А Танюшка-то оказывается не просто молодец, а большой молодец! Ухитрилась не просто решить практически не решаемую задачу с нашим переносом, но ещё и досадила-таки напоследок своим бывшим коллегам, аккуратно «вырезав» из здания вычислительного центра наш этаж и обрушив в особо ценный подвал все три вышерасположенных!
— Давящую повязку на грудь и петлю для руки. Сейчас поищу что-нибудь жесткое для фиксации, — распорядился я, протягивая Сергею пару перевязочных пакетов. — Если бинта не хватит, пошмонай вон у этих. Аптечка у тебя есть, так что можешь ему омнопону вкатить, если болеть будет. Самого-то сильно задело?
— Ты поосторожней там, вдруг кто ещё уцелел, — непонятно зачем предупредил полковник, вполне профессионально разрывая обертку ИПП и вытаскивая бинт. — А кровь… это не моя, — он кивнул на недвижимых швейцарцев, выдержавших вместе с нами зубодробительное путешествие во времени лишь для того, чтобы навечно остаться здесь, напоровшись на мои пули.
— Вряд ли. Но ты прав, осмотреться всё равно стоит. Сейчас, скорее, местных надо опасаться, тех что с автоматами. Кстати, на вот, — я подобрал очень удачно отколовшуюся от ящика письменного стола фасадную панель. — Вместо шины сойдёт, только чего-нибудь мягкого под руку подложить не забудь и валик под ладонь.
— Знаю! — искренне обиделся полковник. — Не учи ученого…
Подмигнув ему, я сменил так и недорасстрелянный до конца магазин и, запихнув парочку свежезастрофеенных запасных за клапан разгрузки, двинул на разведку.
Впрочем, двинул — это сильно сказано. Поскольку, именно идти, учитывая, что потолок в момент удара благополучно поменялся местами с полом, а стены пребывали в состоянии первозданного строительного хаоса, было просто невозможно. Постоянно приходилось через что-то перелазить или куда-то протискиваться. Так что особо долгой моя прогулка не была — никакого сомнения относительно отсутствия в этом крошеве малейших признаков разумной органической жизни я не испытывал. Правда, пару раз мне встречались останки тех, кто совсем недавно на отсутствие этой самой жизни вовсе не жаловался, однако никакого интереса — кроме еще нескольких запасных магазинов к MPG и трех ручных гранат неизвестной конструкции — они для меня не представляли.
А потом я нашел майора.
Точнее, то немногое, что осталось от моего близнеца после того, как по нему наискосок проехалась торцом железобетонная потолочная панель. Хотя мертв он был, насколько я понимаю, уже до этого. Кое-как прикрыв останки мелкими обломками (вот уж не думал, что придется когда-нибудь самого себя хоронить), я пролез сквозь оконный проем — тот самый! — и оказался снаружи. В смысле, по-настоящему снаружи — в лесу. Несколько секунд вслушивался в звуки просыпающейся природы, пытаясь различить в шуршаще-щебечущем многоголосье что-нибудь чуждое, суть — человеческое, а значит опасное. И ничего не уловив, медленно опустил готовое к бою оружие.
Отойдя на несколько шагов, обернулся. Да уж, картина маслом. Последний день Помпеи посреди украинского леса. Хотя, если не знать, откуда здесь на самом деле взялись эти живописные руины, ни о чем таком и не догадаешься. Ну дом, ну в лесу, ну разрушен, ну трупы… так ведь война, немцев вон только весной отсюда погнали. Небось, командный пункт какой ихний был, кто ж их, оккупантов проклятых, разберет-то? Понастроили тут Ставок с бункерами, плюнуть негде. А что вещички внутри всякие хитрые валяются… кстати, вот об этом надо будет тоже не забыть. Компьютерам и штурмовым винтовкам выпуска 2005 года в году сорок четвертом находиться категорически не рекомендуется. Надо будет полковников поднапрячь…