Другой вариант меня устраивал больше — если не явится никто и никогда.
Рассвет принёс чуточку покоя, осветив Хоуксридж, вновь загоняя зло, выползающее по ночам, в тёмные углы и под кровати.
Щёки щипало от соли пролитых слёз, а голова раскалывалась из-за обезвоживания. Всего на одно разрывающее сердце мгновение, я позволила себе уткнуться лицом в подушки. В те самые, на которых Джетро поведал мне сокровенное. Я разрешила горю обнять меня своими крепкими руками и задушить слезами.
Тело всё ещё помнило его прикосновения и поцелуи, раня видениями о том, как он скользил внутри меня, говоря в первый раз слова любви. Сжимая в руке нож и вдыхая последние оставшиеся от него воспоминания, я умирала.
Ни единой фотографии, ни любовного послания.
Всего лишь пара сообщений и то, что отпечаталось в моём сознании.
Всё это не стоило и гроша, а в один миг стало самым ценным моим сокровищем.
Вдоволь умывшись слезами, и вконец опьянев от тонкого аромата любимого мужчины, я вытащила себя из кровати и направилась в душ. Отдать своё тело на откуп горячим струям было словно предательство по отношению к Джетро — будто смывала прошлое и отправлялась в новое будущее без него.
Я думала, что слёз больше не осталось, но там, под каскадом воды, меня вновь накрыл катарсис, а вместе с ним пришло очищение. Оно солью стекало по щекам и, смешиваясь с потоком, исчезало в канализации.
Я убью их.
А потом станцую на их могилах.
***
За закатом наступил рассвет, один час сливался с другим, всё дальше унося меня от воспоминаний о Джетро.
Я пыталась уйти. Тело ослабло и требовало пищи, так же, как и моё ноющее сердце. Но ручка двери не поддалась.
Они заперли меня внутри.
Может, я могла бы сломать её? Разнести в щепки? И следует ли мне тратить драгоценную ярость на ни в чём неповинную дверь, тогда как только Кат и Дениель заслуживают, чтобы на клочки разорвали их?
Поэтому я сделала единственное, что могла. Уселась в кресле, зажав телефон ледяными пальцами, и стала молиться о чуде.
Напиши мне, милый.
Докажи, что всё это просто огромное недоразумение.
Снова и снова я повторяла слова, словно заклинание, но чёртов телефон упорно молчал. Он оставался немым, впустую расходуя жизненно важный заряд батареи. Эта борьба за сохранение иссушит меня до дна.
Я могла бы позвонить и попросить о помощи. Могла бы набрать тот же отдел полиции, в который забрали меня отсюда после выплаты «Второго Долга». Но как только я дала интервью «Вэнити Фейр», вся информация обо мне была стёрта. Я могу криком кричать, но мне никто не поверит, тем более что большинство из служителей закона куплены Катом.
А ещё я не могу оставить Вона. Я не могу дать им карт-бланш для расправы с ним.
Вместо того чтобы зацикливаться на своём несчастном будущем, я погрузилась в воспоминания, открывая каждое присланное им сообщение, вновь переживая кайф, трепетное томление и тоску от запретной переписки.
Кайт007: Мы с моей блуждающей рукой скучали по тебе.
Упоительное незнание, что это ОН.
Кайт007: Если бы я сказал, что хотел бы одну ночь абсолютной честности, без экивоков и другого дерьма, что бы ты ответила?
Первая трещинка в его ледяной оболочке, раскрывающая глубину этого мужчины.
Кайт007: Я чувствую то же, что и ты. Будь то поцелуй или пощёчина, или смертельный удар. Я хотел бы не испытывать этого, но ты моя. И посему мой недуг.
Первая капля правды, когда он загадкой рассказал о своей болезни.
Кайт007: Не броди одна по тёмным улицам, крошка Уивер. Во мраке прячутся монстры, и твоё время официально вышло.
Проявление его не лучшей стороны, которая полностью исчезла в ту ночь, когда мы раскрыли друг другу души.
Рассказали все сокровенные тайны.
Казалось, каждую букву и запятую можно было пощупать, тогда как автор этих строк растворился в истории. Я бы всё отдала, чтобы он снова появился здесь — обернул время вспять и вернулся ко мне из небытия.
Джетро…
Сгорбившись над телефоном, я вновь отпустила свои эмоции.
Душащие рыдания разрывали грудную клетку, а моя медленно погибающая душа кричала о том, что уже ничего и никогда не будет прежним.
Он мёртв.
Он…
умер.