Дэниель с такой силой задвинул стул, что мой живот с прижался к краю стола. Я сделала вдох, выпрямляя спину, при этом испытывая крайний дискомфорт, чтобы терпеть неудобную позу.
Его золотистые глаза встретились с моими, смотря на меня самодовольно с толикой тщеславия.
Я сотру это мерзкий взгляд с твоего лица.
Мои пальцы дернулись, желая обхватить рукоятку кинжала.
Дэниель уселся рядом со мной, в то время как раздалось шипение с другой стороны от меня:
— Не смей открывать свой рот, пока тебя не попросят об этом. Поняла?
Мой взгляд нашел Жасмин. Ее руки покоились на столе, вокруг ее среднего пальца красовалось симпатичное золотое кольцо, а инвалидное кресло находилось на небольшом деревянном возвышении, таким образом ее кресло находилось в одной линии со стульями других гостей. Она выглядела как наследница, одетая в черную блузу с черной лентой вокруг горла. Она была воплощением горюющей сестры.
Я не куплюсь на это.
Я недооценила ее — думала, что она была преданной и заботливой. Она сыграла свою партию лучше всех.
Отводя взгляд от нее, я посмотрела на остальное семейство Хоуков. Как и Жасмин, они были одеты во все черное. Бонни выглядела так, словно заковала свое старушечье тело в черные кружева, дополняя это блестящей бриллиантовой брошью. Кат был одет в безупречный костюм из черной рубашки и галстука. Даже Дэниель идеально вписывался в весь этот спектакль, затянутый в ансамбль из черного оникса и атласного жилета.
Я никогда не видела столько тьмы как внутри, так и снаружи. Они сняли свои кожаные жилеты, облачив себя в траурные одежды.
И все для чего?
Чтобы вызвать сочувствие окружающих? Чтобы сыграть идеальную роль горюющей семьи, даже несмотря на то, что они были теми, кто совершил убийство?
Я ненавижу тебя.
Я презираю всех вас.
Кат прочистил горло.
— Теперь, когда мы все собрались, вы можете начинать, Маршалл. — Его взгляд был обращен к более старшему незнакомцу. — Я ценю, что вы пришли во вне рабочие часы, чтобы мы смогли разобраться как можно скорее с тем, что произошло.
Бонни подалась вперед в своем стуле.
Каждый раз, когда я смотрела на старую клячу, у меня было ощущение, что именно затеяла все это. Именно она была причиной того, что Кат был таким, каким он был. Она была причиной того, что Жасмин была инвалидом, а Джетро и Кес были мертвы. Мне также казалось, что именно она была причиной того, что Джетро никогда не упоминал свою мать.
Я пребывала в их жизни на протяжении долгого времени, и ни разу никто не произнес ни одного слова о миссис Хоук.
Если конечно она на самом деле существовала, а Кат не создал своих детей из своих костей, или может в их распоряжении был какой-то злой колдун, который воссоздал ему четырех детей.
Где она сейчас?
Образы того, как Кестрел и Джетро воссоединяются со своей матерью на небесах, заполнили мое сознание, наделяя меня в равной степени отчаянием и комфортом.
Если она на самом деле была мертва.
Она могла быть заточена в этом доме, на каком-нибудь нижнем этаже, в тайной комнате, скрытой от посторонних глаз. Она даже могла быть жива и не знать, что ее мерзкий муж убил двух ее сыновей!
Господи, это было ужасно…
Незнакомец кашлянул, отвлекая мое внимание на него.
— Спасибо, Брайн. — Он переместил свою авторучку таким образом, что она лежала рядом с его папками, прежде чем перевести свое внимание на коллег. — Пожалуй, я начну, джентльмены.
Его серые глаза смотрели на меня, не давая мне сдвинуться с места.
— Вы, должно быть, и есть мисс Уивер. Мне не представлялось удовольствия познакомиться с вами до сих пор.
Я выпрямила спину, напрягаясь.
Мужчина, который изучал закон и помогал избегать Хоукам ответственности за их дела, тем самым помогая совершать их страшные преступления, не был тем человеком, с которым я хотела пообщаться или же просто познакомиться.
Дэниель толкнул меня плечом.
— Поприветствуй важных людей, Нила.
Я с силой стиснула губы.
— Да ладно тебе. Ты же не хочешь грубо обращаться со мной. — Мерзко захихикал он. — Эти парни повидали многих Уиверов. Не так ли, Маршалл?
Мне сердце замедлило свой бег, полностью прекращая биться.
Что… Что это могло значить…
Маршалл коротко кивнул.
— Так точно, мистер Дэниель. Я удостоился удовольствия знать вашу маму, мисс Уивер. Она была хорошей молодой женщиной, которая безмерно любила вас.