Я наивно полагала, что смерть Джетро разрушила мой разум и уничтожила мои чувства, сломила меня, как личность, до основания. Что больше не было ни части меня, которую можно разрушить.
Но я заблуждалась…
Только одно упоминание о моей матери заставило меня испытать разрушительную агонию боли. Рыдания обернули свои мокрые щупальца вокруг моих легких.
Не смей плакать. Не смей.
Я больше никогда не пророню ни слезинки. По крайней мере, пока эти люди живы. Я не дам им такого удовольствия.
— Я убью вас всех. Я зарежу вас, как жалких свиней!
Жасмин снисходительно повернула голову.
— Вместо того чтобы пытать девушку и дальше, давайте уже просто приступим к своим делам, м? — Ее глаза блестели, как крошечные драгоценные камешки. — Оставьте мне право эмоционально измываться над ней, потому что как только мы закончим с юридическими вопросами, я приступлю к этому делу со всей тщательностью.
Кат рассмеялся, смотря на свою дочь совершенно по-новому, нескрываемое удивление царило в его холодном взгляде.
— Жасмин, должен признать, что никогда не думал, что ты такая способная.
Бонни горделиво скинула голову, словно заботливая мамочка.
— Это все потому, что я занималась ее воспитанием.
Белые пряди волос выбились из ее шиньона, рассыпаясь в беспорядке по голове в слабо освещенной комнате.
Мой желудок грозил опустошить его содержимое, но разум желал разрушить ее тело на части. И то, и это устраивало меня.
Как кто-то, кто должен быть добрым и нежным в таком возрасте, мог быть настолько бессердечным и жестоким?
Жасмин слегка качнула головой, принимая комплимент, как принцесса, достойная своего титула, обращая вновь всеобщее внимание к убийце, душегубу и похитителю душ, адвокату самого дьявола.
На морщинистом лице Маршалла растянулась гаденькая улыбочка.
— Будет, как вы пожелаете, мисс Жасмин. — Подавая знак рукой своим партнерам, он проговорил: — Мисс Увивер, прежде чем мы приступим, мы должны соблюсти исполнение некоторых обязательств. Начнем с того, что я представлюсь вам. Я главный директор фирмы «Маршалл, Бэкхем и Коул». Многоуважаемую семью Хоуков мы представляли на протяжении нескольких поколений. Мой отец имел честь оказывать юридические услуги для отца мистера Хоука, а мой дед для его отца. Нет никакого дела, о котором бы нам не было известно. — Он сузил глаза. — Ты понимаешь, о чем я сейчас пытаюсь сказать?
Я прекратила дышать.
Он был в курсе всего? Был частью этого кошмара наяву?
Так люди, не состоявшие в родстве с Хоуками, тоже все знали? Они были в курсе того, что говорилось за этими стенами? Адвокатам было известно, что подразумевает под собой Долг по наследству, и они не были против происходящего?!
Мне тело запульсировало от еще одной волны гнева.
Теперь уже я не просто хотела отнять всего лишь три жизни, но и их тоже. Коридоры Хоуксбридж Холла будут наполнены кровью, когда я уничтожу всех этих людей, когда я закончу свою миссию. Их внутренности будут покрывать каждый миллиметр Хоуксбриджа, а кости будут гнить вместе их мерзкими идеалами.
Вот что будет с ними.
Богатые, напыщенные, красноречивые убийцы, которые прикрываются и прячут свое мошенничество за контрактами, документами и подписями. Это те, кто они есть.
Подпишут ли они новый контракт, даруя мне право разрезать их глотки и разорвать их сердца в уплату за то, что совершили предки?
Это не имело значения.
Мне не нужно было их разрешение.
Я вновь сосредоточилась на столе, на вихрях и водоворотах деревянной текстуры, а не на его выражении лица. Если бы я подняла взгляд вверх, то я не смогла бы сдержать себя на месте.
— Вы имеете в виду, что руководили казнями моих предков? Что помогали скрывать правду, чтобы защищать этих больных выродков?
Кат прокричал, вскакивая на ноги:
— Нила! Заткнись.
Я проигнорировала его, мои острые ногти вонзилась до боли в ладони.
— Так вы говорите о том, что помогали изменить закон, чтобы помочь связать руки одной семье для того, чтобы другая могла разрушать ее? Вы говорите, что приложили руку к тому, что убили моих предков? Я вас так поняла?
Я резко отодвинула свой стул назад, мой голос поднялся вверх на одну октаву:
— Вы говорите мне все это, а сами сидите здесь, говорите со мной, запудриваете мне мозги очередным дерьмом, зная, что у них есть право отрезать мне голову, и вас нет никаких проблем с этим?
Жасмин дернула меня за запястье.