И тут краевед меня огорошил, он сказал, что и первый дом сохранился, и тут же повёл смотреть. Мы пришли в сектор частной застройки. Строились тут после войны на пепелищах. Государство давало кредиты по три тысячи рублей, а в 1949 году все эти деньги людям простило. И вот идём мы, и вдруг - дом: несимметричный ризалит, окна с килевидным завершением и оконные рамы ромбовидной формы. Он!
Краевед-архитектор посмеялся над моей неучёностью, поздравил, что я хоть что-то узнал о родном городе и стал уходить. А я сказал, что останусь и ещё посмотрю.
Я ходил вдоль дома. Из двери выбежала девочка. Я спросил, здесь ли она живёт? Она ответила, что да. Я стал расспрашивать про дом. Тут вышла старуха и крикнула:
- Зойка, вернись в дом, матери расскажу! А ты маньяк пошёл вон, а-то милицию вызову! - это уже мне.
Я сказал, что полицию могу подождать и с удовольствием, так как перед законом абсолютно чист. Бабка смягчилась. Ещё я сказал, что привёл меня наш краевед. Бабка смягчилась ещё больше, так как видела его не раз в передачах на местных каналах. Он там рассказывал о нашей местной старине. Также я сказал, что дом мне понравился, какой-то он необычный.
- Снесли бы поскорее, - вздохнула старуха. - А-то все живут в новостройках. А мы всё тут и тут.
- Аварийный дом? - участливо поинтересовался я.
Бабка вздохнула ещё сильнее:
- Не ставят нас в список аварийных. Как назло, крепкий дом, сносу ему нет. Нас тут шесть семей живёт. Мы бы переехали с удовольствием, а дом стоит и ни одной трещинки.
Тут в разговор влезла девочка:
- А я с гномом дружу.
- С каким? - спросил я, впрочем, безо всякого интереса.
- Который в доме. Показать?
Я подумал, что она заведёт меня внутрь, и согласился. Уж больно мне хотелось посмотреть, каков дом внутри.
Но мы пошли вокруг дома и с задней стороны угла обнаружился гном, выступающий прямо из стены. Фигурка!
- В саду и дома всегда будет гномом, - процитировал я фразу, которую любил повторять мой папа. А вот откуда он её взял, я не знаю.
- Давно он здесь? - спросил я девчушку.
- Всю жизнь, - уверенно ответила она.
Чью жизнь: девочки, гнома, дома? Я погладил его. Гном был крепко вделан в стену.
Вечером я не удержался и позвонил другу-краеведу, чтобы рассказать про гнома. Тот восхитился:
- Я всегда знал, что ты непроходимый невежда. Ты мне рассказывал, что нашёл почти все дома, а не знал про самый первый. А самое главное, ты не знал, что Вольдемар везде ставил гномов. Он же был на них помешанный.
Я вспомнил про предложение строить с помощью гномов железные дороги. А приятель продолжал:
- Лев Кекушев во всех своих домах ставил скульптуры львов, как подпись. А здесь подпись - гном.
- И что, гномы во всем домах?
- Во всех.
- И в четвёртом?
Приятель замялся:
- Тут есть разночтения. Домов сохранилось семь. Не понятно, где был восьмой. И тогда возникает вопрос, в какой последовательности они строились.
Я уговорил его встретиться на днях и обойти дома по стороне над рынком, посмотреть, так сказать, на месте. И вот вошло у нас в обычай гулять вокруг этих домов и обсуждать фрагменты их истории. Какой дом первый понятно, какой последний известно. В каком порядке строились остальные дома - вопрос. И главное, где был ещё один дом. Местные жители привыкли к нашим прогулкам. Подумаешь - бродят два взрослых чудака.
Мы уже всех знали, здоровались, справлялись о здоровье родителей и детей. Знали их как родных. А я начал изучать ту эпоху, когда дома строились. И людей полуторавековой давности тоже узнал как своих близких. Знал, кто здесь, где жил, в каких отношениях с кем состоял. Много исторических документов я перелопатил. Записи у меня по сей день лежат. Я даже думал книгу написать. Лучше в двух частях: жители и нравы Филимоновой горы в XIX веке и сегодня. А ещё лучше пьесу написать. Её можно поставить, и деньги будут капать. Объединяло жильцов и прошлых и нынешних то, что не было в их жизни человеческой грязи. Здесь не воровали, не изменяли друг другу, не били родственников смертным боем. Жили крепко и спокойно. Наверное, купеческо-священническая закваска сказывалась.
Года полтора мы так гуляли, я дышал пылью старых документов, а разгадки нет, как нет. Вроде бы вырисовывается последовательность, а как упрётся в вопрос, где ещё один дом? так любая логическая конструкция и рушится. И вроде бы как его не снесли, и вроде бы нет его совсем.
Друг-краевед к концу каждой прогулки готовил мне сюрприз. Преподносил ещё какую-то неизвестную мне вещь и радовался, что я опять выставлен неучем. И вот как-то он говорит: