- А Вольдемар Ксенофонтович знал, что последним домом он строительство в нашем городе заканчивает.
Я встрепенулся. Изучая история строительства домов, я боялся сунуться за некий край. Почему-то боялся задаться вопросом, а что стало с нашим архитектором? Как сложилась его судьба? Я, волнуясь, спросил:
- А что с Вольдемаром стало вообще?
Друг посмотрел на меня с улыбкой, всегда приятно быть умнее другого.
- Он уехал. Его письмом вызвал старый однокашник, де Рошфор Николай Михайлович. Он тогда закончил строительство вокзала в Самаре в стиле итальянского ренессанса и сотрудничал на строительстве Самаро-Златоустовской железной дороги при проектировании вокзала в Оренбурге. Туда де Рошфор и вытащил приятеля. Вольдемар Ксенофонтович там и работал потом долгие годы, на железке.
- Так что с последним домом?
- А, да. Вольдемар как бы итог подвёл.
- В чём это выражалось?
- В подписи. Она двойная. В доме гном-Янус. Он из стены смотрит и наружу, и внутрь дома, двуликий.
И тут до меня всё дошло. Я расхохотался. Приятель посмотрел на меня искоса:
- Чего это ты развеселился?
Но, не мог же я сказать ему правду?
- Да так, - махнул я рукой. - Ерундой мы занимаемся. Ищем что-то, что давно быльём поросло. А жизнь уходит.
Друг посмотрел на меня как на человека, который было начал выздоравливать, но из-за собственной глупости опять погрузился в пучины болезни. Больше мы вместе не гуляли.
Да мне эти прогулки уже были не нужны. Я знал, где четвёртый дом. Восемь домов - восемь гномов. Два гнома не могут быть в одном доме. Вольдемар Ксенофонтович построил один дом поверх второго. Улучшил кому-то жилищные условия, расширил площади. Теперь надо было найти возможность обследовать фундамент четвёртого дома. Что там запрятано?
Я проконсультировался со знакомыми строителями. Не говорил, что мне надо, просто интересовался условиями строительства на Филимоновой горе. Все в один голос утверждали, что строить там - последнее дело. Почему там много старых домов? А это - почти центр города. Да никакой нормальный застройщик не возьмётся эти дома расселять, чтобы потом поставить на их месте высотки. Крутой склон, близкие грунтовые воды, промоины и проседание грунта. А под нужным мне домом большие провалы. Подвалы, которые есть под домом, давно закрыты из-за аварийности, из-за опасности провалиться под землю. Оказалось, что есть вход в эти провалы прямо с улицы, но он заделан, заколочен и т.д.
Я не стал планировать тайных ночных экспедиций. Одной моей знакомой очень понравились розы на центральной площади нашего города, прямо напротив областной администрации. Я сказал:
- Нравится, приди ночью и срежь.
Она пошла днём. Никого не таилась. Одела сверху жилетку дорожную, ярко-жёлтую. Ведро взяла пластмассовое, оранжевое. Лейку розовую, тоже пластмассовую. На руки, уже на месте, надела резиновые перчатки ядовито-зелёного цвета. И полчаса спокойно возилась у всех на глазах. Нарезала себе отростков, сколько хотела и каких хотела.
Так и я. Пришёл утром в спецовке с инструментом. Обмотал место проникновения красно-белой лентой. У нас такой зимой очерчивают запрет прохода вдоль стен зданий, вместо того, чтобы регулярно сбивать сосульки.
После всех этих манипуляций я спокойно взломал доски, коими вход был заколочен, и проник под землю. Сначала шёл согнувшись. Это было место, где земля обвалилась и открыла проход в подвал дома. В подвале я включил фонарь и смог разогнуться. Надо было искать место, годное для тайника. Я шёл, ощупывая стены, простукивая деревянные опоры. Обнажились ещё какие-то провалы в грунте. Дом стоял на склоне холма, значит, появлялась возможность идти вглубь, в сторону центра города. Когда-то под горой вдоль рынка текла речушка. Затем её загнали под землю, в трубу. Я не исключал возможности обнаружить и подземное русло. Прошёл я в одну дыру. Метров через сто лаз закончился. Земля, стена. Вышел, пометил фосфоресцентной краской из баллончика, что в эту дыру я ходил. Пошёл дальше. Часа два я так лазил. Пока не попал в ход довольный длинный. Я шёл, шёл. Уже задумался о том, что надо возвращаться обратно. Что я шастаю подземными ходами, если мне нужно подвал обследовать? И тут коридор резко повернул, повернул и я. И вижу, метрах в десяти от меня из стены пень торчит, а на пне сидит мужик. Крепкий мужик, в рабочем костюме из какой-то мешковины, с киркой в руках.
- Какого укропа, ты тут шаришься? - прямо и грубо спросил мужик.
Я помахал в воздухе фонарём, который держал в правой руке, а левой очертил вокруг себя, показывая на спецовку и инструменты в сумке на боку.
- Строительная инспекция, - соврал я, не моргнув глазом. - Проверяю состояние грунта на предмет проседания. А вот что ты, чёрный копатель, здесь делаешь?
- Ты мне свои шурупы в башку не вкручивай, - не обращая внимания на мои нападки, продолжал гнуть свою линию мужик.- Какая инспекция? Ты здесь уже второй год крутишься.