— Есть держать к первому кварталу нашего леса! — глухо доносится от Андрея, ринувшегося в неудержимый последний бросок.
Весело. Солнце глянуло на ребят, приподнявшись на цыпочки из-за ельника, удивилось: «А ну как до меня доберутся эти одержимые?» — спряталось за лес.
III
Андрей, вырвавшись далеко вперёд, первым вышел на посадки. Вышел и ошалел. Ошалел от радости, глядя на знакомые кварталы, по которым стройными рядами торчали из-под снега пальцами верхних мутовок молодые сосенки и ёлочки. Пламя вечерней зари золотит верхушки молодняка, золотит зернистый снег междурядий посадки и золотит опушку не тронутого топором леса.
— Ребя… я в лесу! В нашем лесу! Сюда! Скорее ко мне! — кричал обрадованный Андрей.
Выскочившие из леса Харитон, Коля и Федя тоже ошалели от радости, глядя на посадки, и дурачились около квартального столба с прибитой к нему доской, на которой написано:
«Посадка произведена пионерами колхоза «Вешние воды» в 1967–1968 гг.».
— Ур-а! Нашему лесу! Ур-а-а! — не унимаясь, кричали ребята. Им вторило глухое вечернее эхо: «А-а-а…»
А поуспокоившись, размечтались.
— Года через два маслята пойдут в нашем лесу — хоть косой коси, — говорит дотошный грибник Харитон.
— И глухари появятся, по вёснам токовать будут, — вздыхает Федя.
— Появятся, коли брусника будет, — замечает Коля.
— А чего ей не быть, коли лес вымахнет, — утверждает Андрей…
Тучка, что была на севере горизонта, незаметно для ребят разрослась в огромную, тёмную, толстую тучу. Потушила неуспевшую отпылать вечернюю зарю, закрыла весь небосвод и начала исходить густыми, крупными хлопьями снега. В лесу потемнело.
— Готовиться к ночлегу! — подал команду Харитон. Застучали топоры следопытов…
Глава пятая
— Что-то ребят долго из лесу нет, — глянув в окно, беспокоится мать Харитона, — не заблудились бы.
— Не заблудятся, — сдерживая улыбку, ответил отец, не отрываясь от газеты.
— А ты чего улыбаешься или опять какой сговор у вас с Харитошкой?
— Да какой там сговор, просто, уходя, Харитошка сказал, что, может быть, они заночуют в лесу.
— Этого ещё не хватало, в такую непогодь!
В избу вошёл Ковча и прямо с порога:
— А где же звероловы?
— Да не вернулись ещё, Митрич, — взволнованно отвечает мать, — уж не знаю, на что и подумать.
— И вправду, что они там делают, ведь и ходу-то до капкана в оба конца три-четыре часа, — забеспокоился дед, — может, волк с капканом ушёл, а они бросились за ним в погоню? Не иначе. А то что ещё?