Начальник улыбнулся, подмигнул мне, ответил:
«На то мы и пограничники».
А собравшиеся вокруг солдаты и сержанты засмеялись. Засмеялся и я, устыдившись своего вопроса.
Оглядел начальник заставы меня, Орлика, даже Соболя оглядел, а потом спрашивает:
«А скажите, рядовой Харитонов, на препятствие конь пойдёт, барьер взять может?»
«Прикажите, — отвечаю, — начальник, постараемся». «И прикажу. Пошли в учебный городок».
Учебный городок на заставе тут же рядом с казармой. Сначала я струхнул немного, а как глянул на полосу препятствий для коня, отлегло от сердца. Она такая же, как и у нас, у Василия Андреевича.
«Видите?» — спрашивает начальник.
«Вижу», — говорю, а сам думаю: «Орлик, милый, не подведи!»
«Выполняйте!» — и подал команду.
Развернул я Орлика, сделал разгон. Сначала рысью, потом на галоп перешёл, а потом дал шпоры и… будто птица перелетел мой Орлик и через ров, наполненный водой, и через плетень из хвороста, и через забор из штакетника, и через планку, копытами не коснувшись.
Отлегло от сердца.
«Молодцы!» — похвалил начальник. Потрепал Орлика по вспотевшей шее, а мне руку пожал. Вижу, солдаты не смеются, подмаргивают: держись, Вологда!
«Ну, а шашкой, что при тебе, владеешь?» — опять спрашивает начальник.
«Прикажите! Попробую».
Подал команду начальник. Направил я Орлика по полосе, что по обеим сторонам лозой обставлена, — и ну рубить! Направо рублю, налево рублю, да так, что лоза не дрогнет — вот до чего остра моя шашка и верен удар!
«Старшина, — крикнул начальник, — с сего числа отдать в приказ и зачислить на все виды войскового довольствия рядового Харитона Харитоновича Харитонова, коня Орлика и пса Соболя!»
«Есть отдать в приказ!» — повторил старшина.
«Рядовой Харитонов, — спрашивает опять начальник, — где вы обучались конному делу?»
«В колхозе «Вешние воды», — отвечаю я.
«Кто обучал?»
«Старый пограничник, старший сержант Василий Андреевич».
«Не Соколов ли?»
«Так точно, товарищ начальник! Соколов!»
Начальник задумался, будто вспоминает что-то.
«Знакомый вам, что ли?» — не вытерпев, спросил я. «Знакомый, — отвечает начальник, — это товарищ моего отца. На одной погранзаставе служили. Вместе в Отечественную воевали… отец-то погиб… Зайдёшь как-нибудь в кабинет, посмотришь, какими джигитами в молодости были, — карточка сохранилась».
И стал я, друзья, с того дня рядовым пограничной заставы имени комсомольца Коробицына.