Все молчат.
И Харитон тоже молчит.
Первым заговорил Федя.
— Слушай, Харитон, ты рассказываешь так, как будто это было на самом деле.
— Мне так хочется, чтобы так было, — вздохнул Харитон, — вот и рассказываю.
— А ты уверен, Харитон, что попадёшь служить на заставу Коробицына? — спрашивают Андрей и Коля.
— Нет, ребята, не уверен. Трижды ездил к райвоенкому. Обещал. Но говорит, что очень много ребят из нашей области просятся на эту заставу.
— Обидно, коли не удастся, — сочувствуют ребята, — кто же Орлика на заставу сопровождать будет?..
— Слушай, Харитоша, — просит Андрюша, — расскажи ещё, как мой тёзка Андрей Коробицын с диверсантами бой вёл. Расскажи так, как тебе рассказывал полковник Любимов, что в ту пору помощником начальника заставы был.
— Помощником начальника заставы по политической части, — поправил Федя.
— А звать полковника Сергей Евгеньевич, — добавил Коля. — Он и сейчас в пограничных войсках служит. А тогда ему было двадцать два года и носил он на петлицах два квадратика. Моложе Коробицына на год был.
— Ну вот видите, вы и так уже всё знаете. Слово в слово запомнили, — усмехнулся Харитон. — Ладно. Слушайте, — приподнявшись и встав на колени, начал, в который уже раз, рассказ Четвёртый Харитон. — Андрей Коробицын в ту ночь в одиночный дозор был назначен. В четыре часа утра заступил на этот пост. В четыре часа в конце октября ещё ночь стоит — темень. А пост этот важный, ответственный. Тут и глаз нужен вострее вострого, и слух такой, чтобы мышь где шевельнулась — и то мог услышать, ну и сила такая, чтоб любого диверсанта в бараний рог мог скрутить, коли до рукопашной схватки дойдёт. Самое главное, конечно, смелость да храбрость нужны в таком деле. А Андрею Коробицыну всего этого не занимать было. Охотник с малых лет. На медведя один на один ходил. Трёх косолапых уложил — рука не дрогнула. Лучшим стрелком заставы был. Ходил он как барс — сучок под ногой не треснет. Видел как сокол. А хватка орлиная. Вот какой был Андрей Коробицын! Знал начальник заставы, кого в одиночный дозор назначить в столь ответственное время. Десятая годовщина Октября приближалась. Всего можно было ожидать.
— Да, — вздохнули ребята.
— И вот, — продолжает Харитон, — когда ночь отступила да светать стало, Андрей подошёл к лесной поляне. На поляне сеновал стоял и стог сена. Осмотрелся кругом и только вышел на поляну, как из-за сеновала выскочили четыре диверсанта.