Система, родившаяся из вольностей просвещенной Эллады, упорства и стойкости жителей Апппенинского полуострова, изжила себя. Могильщиком античного мира стала империя, построенная римлянами.
Новые народы, приняв покровительство супердержавы, остались верны своим «идолам». В «Вечном городе» так и не осознали: «просвещенная» жестокость не тождественна кровожадности варваров. Калигуллы, нероны, каракаллы даже в своих безумных деяниях видели «государственную необходимость». Готт, лангобард, вандал – торжество естественной «справедливости». На пути римской цивилизации стал человек из, давно, казалось бы, ушедших времен. Изысканная латынь, ирония в общении с богами, образованность - все вызывало в нем ярость непонимания. Именно, поэтому оскудевшее воображение остановило свой выбор на боге-мученике, провозгласило блаженными нищих духом.
Не обошлось и без вполне земных разногласий. Окраины не желал кормить ненасытную метрополию. Вы же помните, если читали предыдущую главу, как эти самые римляне объедали империю, реализуя свои права на «хлеб и зрелища». Но привилегии не существуют вечно. Нам ли это не знать. Еще каких-нибудь двадцать-тридцать лет назад, мы сами пользовались «непререкаемым правом» на многие социальные блага. И очень напоминали героев «Сатирикона» Петрония: Энклопиев, Гитонов, Трифэн. Мысли, запросы, проблемы обитателей Сен-Жерменского предместья, Санта-Барбары и... ни гроша за душой.
Конвульсии Западного Рима продолжались несколько веков. Королевства, империи, построенные по его канонам, оказывались эфемерными творениями, не способными пережить своего создателя.
В Константинополе же пошли иным путем. Решили упразднить любую зависимость, любую «опеку», как явление, недостойное человеческой природы. И первым делом избавили администрацию от непосильной обузы: кормить и развлекать.
Свободу, согласно византийскому «Своду гражданских прав», мог получить каждый. За пустячный оброк, подать. Хлебом, деньгами, кровью, не столь важно, главное во время плати, а то.... Вы же знаете, чем грозят недоимки, не уплата налогов? Правильно. Лишением этой самой СВОБОДЫ.
Извечная проблема, дефицит хлеба, решилась почти мгновенно. Только вот рабы, почему-то не исчезли. И если прежде ими становились пленные воины, бунтовщики, то теперь многие граждане империи, за долги, превращались сначала в полузависимых колонов, а затем навечно прикреплялись к земле.
Контроль и учет перевернули жизнь в стране. Презренные ранее писцы, юристы-крючкотворы обрели всеобще уважение. Византиец уже не мыслил и шагу ступить без их помощи. Справки, грамоты, печати, подписи – стали гарантией безопасности, подтверждением прав и свобод, так свойственных нашей человеческой природе.
Басилевсы и генералы все еще перерезали друг другу глотки. Придворные плели интриги. Но новая популяция ромеев, исполняя завет Всевышнего, плодилась и размножалась. Именно эти труженники пера и бумаги, по гречески бюрократы, разделили империю на провинции, определили, что с кого и сколько взыскивать. Кто сегодня с нами, а кто против нас. Ввели воинскую повинность. Набрали Армию Особого Назначения, жившую не милостью басилевса, а поборами. А главное, создали госаппарат. «Ум, честь и совесть» той эпохи. Властители приходили и уходили. А система продолжала жить и здравствовать. Лукавая, византийская система...
Полагаете, автора занесло? И все это не имеет никакого отношения к плодородному слою, которому и посвящен наш рассказ? Но ведь иначе и не объяснишь, почему изменился его статус. Почему на почву обратили внимание государственные мужи. Неожиданно выделив ей особое место, превратив, в достояние империи.
Бюрократическая система училась властвовать. Это требовало не простого контроля и учета, а знаний, в мировой империи специальных знаний. Так интеллектальная элита превратилась в чиновников. Властители дум стали вершителями судеб. Но, потеснив простых писцов, они прокляли «свободных художников», диссидентов, какими еще недавно были сами.
Стоило патриарху Несторию высказать крамольную в правящих кругах мысль, будто богородица, Мария, произвела на свет всего лишь человека. И предложить басилевсу раздавить нечестивцев, думавших иначе. Как его тут же самого, заклеймили «выскочкой», лишили сана и предали анафеме.
Чистку рядов провели столь основательно, что о патриархе-еретике Византия услышала вновь, лишь много веков спустя, с приходом Золотой Орды. Оказалось, несторианство исповедовало небольшое племя степняков, найманов. Вот, как далеко бежали единомышленники наивного «правдолюбца». Вот, что означало уже тогда выступить против системы, бюрократической, византийской системы.
С плодородным слоем дела обстояли не многим лучше. Новые идеи, взгляды в чиновничьей среде не приживались. Прослыть выскочкой никому не хотелось. А потому все делалось по старинке. Как это было заведено у Марка Теренция Варрона.
Но опять появился монах. По имени Кассиан Басса, а по прозвищу Схоластик. Нрав крутой. Да, и должность первого министра ни мало не способствовала его сдержанности. Премьер-министр второго Рима - это вам не фунт изюма, как и сегодня... в третьем Риме.
Он так и заявил в програмной речи: «Я привлеку философию и риторику, пришедшие в упадок ... все прочие науки и искусства, все сферы в государственной жизни: войско, священство и земледелие. Привнесу рвение в ту область, обладающую способностью более всего владычествовать над человеческой жизнью». Служилый люд понял его с полуслова. Благостному безделью пришел конец.
Первый же приказом по министерствам он объявил о модернизации экономики. Тогда ее связывали с «разысканием возможностей земледелия и растениеводства».
К пожеланиям начальника начальников отнеслись с пониманием. Этот за ослушание мог не только на хлеб и воду посадить. И результаты превзошли все ожидания. Вместо бесконечных казенных подражаний в античном стиле, появился труд, посвященный природе Империи ромеев.
В то время границы государства проходили по Дунаю. И потому в нем упоминалась плодородная Фракия и ее чудо-почва, чернозем. Земля, не боящаяся ни дождя, ни засухи.
По старинке, ее сравнили с почвами речных долин, «на подобии египетских». Но то была лишь условность. Премьер любил отпускать комплименты... творениям Господа.
В «Геопониках», а именно так повелел Кассиан Басса наречь этот труд, встречаются самые разнообразные приметы. «Если в засуху земля сильно не трескается, от проливных дождей не превращается в болото, а зимой лед лежит только на ее поверхности», то лучших рекомендаций для нее и не требуется.
Рекомендаций кому? Вольному землепашцу, хозяину имения? Бог и пресвятая Богородица с вами! Первое лицо государства не опускается до практических советов. Это не его уровень. Он лишь оперирует аргументами и фактами, дает оценки в беседе с басилевсом, его генералами. Определяет политику государства. Здесь крайне важно знать, чем владеешь, и что желательно приобрести в будущем.
Его слова о «ВОЙСКЕ, СВЯЩЕНСТВЕ и ЗЕМЛЕДЕЛИИ» сказаны совершенно серьезно. Это та Троица, в которую он верит также безоговорочно, как в триединство «Бога-Отца, Бога-Сына, Бога-Духа Святого». Но одних лозунгов не достаточно. И Кассиан Басса повелевает составить инструкцию для всех наместников, лиц духовного звания и военоначальников, а те в свою очередь обязаны распространить ее среди своих подопечных. Инструкцию по оценке земель.
«Выкопанный кусок почвы, - сказано в ней,- следует внимательно разглядеть, попробовать на ВКУС, ПОНЮХАТЬ. Тем, кому это не достатает, должны положить этот кусок в сосуд налить туда питьевой воды и ПОПРОБОВАТЬ, как изменит свой вкус эта вода».
Чиновник, жующий землю, пьющий грязную жижицу, - это ли не воплощенная в жизнь мечта любого народа? И не отвертишься.
Всегда могут спросить: «Ну-с, милейший, и какая землица в веренной Вам провинции, приходе? Сладкая, соленая, пресная?» Высказывать же непроверенные собственным языком мнения, врать в глаза начальству, себе дороже... Так ведь можно лишиться не только должности, но и способности различать, эти самые вкусы. Ибо, не для лжи сей «инструмент» дарован Господом!